i a26b1ab068339035

   - И не серчай на меня, Лутоня, но теперь с ведьмой дружбу водить мне совсем не с руки...

   - Поздравляю! - Я оглянулась. Проще уж было сразу задом наперед идти... - Что?

   Очень захотелось плакать, даже солоно во рту сделалось. Все мысли: про впавшую в детство бабулю, про опасность, идущую по следу, про обещание лешаку ? вдруг испарились, оставив после себя звенящую пустоту. Дыхание остановилось. И только стук сердца, заполнивший, казалось, меня всю, говорил о том, что я еще жива. Спокойно, Лутоня! Спокойно... Я несколько раз глубоко вздохнула. Мое молчание, видимо, было истолковано неверно.

   - Ты только не лютуй! Я же не ведьмина внучка - мне жизнь строить надо. Я в девках уже заневестилась. Только пообещай, что в отместку мужа у меня уводить не будешь! - испуганно зачастила подруга, уже, видимо, бывшая.

   - Обещаю, - сказала я помертвевшими губами, отпуская острый девичий локоток.

   Стеша пытливо заглядывала в мое лицо:

   - Ведьмину клятву дай!

   Ну, точно подучил кто-то! Не могла девушка про такие тонкости сама угадать. Только вот ошиблась она - я не ведьма, по крайней мере, не взрослая, нити судеб плести не обучена. Да и нужен мне ее муж, как зайцу пятая нога. Но если ей так легче... Наклонившись к розовому ушку собеседницы, я подпустила в голос трагизма и прошептала несколько десятков слов. Заворожено выслушав рецепт приготовления утки по-хински на языке оригинала, Стеша округлила глаза:

   - И все?

   - А что ты хочешь? Гром с молниями? Дождь из лягушек?

   Несколько мгновений девушка раздумывала, затем степенно кивнула:

   - Ну все, бывай, Лутоня. Зла на меня не держи.

   И только краешек пестрой юбки мелькнул в конце улицы, будто попрощалась со мной моя единственная дружба. Удачи тебе, Стеша, в настоящей взрослой жизни! Надеюсь, все у тебя будет хорошо.

   Три колокольных удара на площади возвестили о середине дня. Надо же, а я и не заметила, как за разговором мы дошли до центра Мохнатовки. У дома старосты разгружались подводы, суетились работники, ржали лошади - вернулся обоз из Стольного града. Деревенские бабы встречали своих мужей, отпущенных князем после отработки повинности. Вон и Матрена повисла на шее у мужа, искренне рыдая после долгой разлуки. Высоченный Лаврентий придерживал жену с осторожностью, ласково поглядывая на огромный живот супруги.

   Ощутимый тычок под ребра вернул меня к действительности. Больно! Я схватилась за бок:

   ? Смотри, куда прешь! ? (Вежливость - это у меня от бабушки - наследственное.)

   - О, сударыня, три тысячи извинений! - Долговязый нескладный парень одной рукой поправлял сползающие с носа очки, а другой пытался перехватить гладкий черный футляр, с локоть длиной, который и был причиной членовредительства.

   Отвисшая челюсть помешала мне достойно ответить, а верзила тем временем разливался соловьем:

   - Позвольте представиться - барон Зигфрид фон Кляйнерманн, студент Квадрилиума и ваш покорный слуга, - парень сложился чуть не вдвое, потешно оттопырив локоть.

   Я прыснула. Швабскому наречию бабушка меня худо-бедно обучала. Фамилия моего нового знакомца дословно означала "маленький человек".

   - Какое несказанное счастье, сударыня, что карты, - тут он разогнулся и потряс футляром, - привели меня именно к вам, образчику, так сказать...

   Я вообще перестала что-то понимать, кроме того, что в тубусе у добра молодца карты. Хотя... Надо еще уточнить, игральные или географические. Образчиком чего я являлась, так и осталось тайной - от резного крыльца раздался зычный окрик старосты Платона Силыча: "А-ну, студент, ходь сюды!" Мой галантный кавалер слегка вздрогнул. (Любого проберет с непривычки - у дядьки Платона голосина такой, что на медведя ходить можно заместо рогатины.) Я ожидала, что парень моментально ринется к Силычу, но тот продолжал стоять как столб.

   - Могу я узнать имя прекрасной незнакомки?

   Вот гад, еще и издевается! А может у него, болезного, зрение совсем слабое? Вон и очки нацепил. Я разозлилась:

   - Так чего ж не узнать. Вас же в университетах гадать учат - на гуще там, потрохах всяких... Или карты свои раскинь.

   Добив студента гневным взглядом, я развернулась на пятках (надо все-таки сапоги из сундука достать) и гордо двинулась домой. По дороге я занималась самоедством. Ну вот, в кои веки выпала возможность с умным человеком пообщаться, со студентом. А я ни словечка молвить не смогла. А как ступор прошел, нахамила. Он, наверное, решил, что я дурочка деревенская - только мычать горазда...

   - Фройляйн Ягг, Лутоня, подождите!

   Зигфрид бежал вдоль улицы, как кузнечик-переросток, полы сюртука трепались по ветру, светлые волосы выбились из короткой косицы. Я невольно улыбнулась.

   - Сударыня, - запыхавшись, продолжил студент, когда мы поравнялись, - прошу простить мне мое невежество. Я должен был дождаться, чтобы кто-нибудь представил меня... Ваше возмущение уместно, но позвольте мне искупить свою вину.

   - Да что вы, сударь, это мне нужно просить прощения. Моя неприветливость по отношению к гостю нашего... города (эк я Мохнатовку повысила!) заслуживает только порицания.