Читаем i a8cef9d14c20f8d3 полностью

  ...Лежа в темноте своей камеры, Фроот мрачно усмехнулся. То, что он узнал сегодня вечером, подслушивая у кельи лепурца, наполнило его сердце жгучей радостью - теперь он знает, как разобраться с человеком, отнявшим у него самое дорогое!..

  Проснулся Михаил резко, словно что-то ударило его изнутри. Сев, он попытался вспомнить, что могло его так внезапно разбудить, но память не выдала на этот счет никаких сведений. Очевидно, ему просто приснился плохой сон... Михаил взглянул на Дзейру. В голове его забрезжила некая мысль, но вот как ее высказать вслух...

  - Судя по виду, тебе срочно необходима женщина, Корноухий. А то ты весь какой-то напряженный. - Дзейра с чувством потянулась.

  - Я тут подумал... Наверное, нам следует взять с собой Роми, все же она...

  - Она не пойдет, - перебила Михаила женщина. - Я уже предлагала ей присоединиться к нам. Она сказала, что со стражником ей живется неплохо, а значит, побег для нее - это ненужный риск.

  - Вот как? - нахмурился Михаил. - Однако же она рискнула, достав для нас масло!

  Каждый сам выбирает свой путь, Мик. - Дзейра вздохнула. - Роми выбрала...

  - К Эфгу!

  - Что шумите? - спросил Шарет, зевнув. - Еще такая рань...

  - Подъем, солдат! - Лепурка встала. - Сегодня у нас последний день!

  Словно услышав сквозь сон эти слова, зашевелились остальные. Даже Линээ открыла глаза, хотя и выглядела при этом не самым лучшим образом.

  - Ты мне должен, Корноухий! - заявила она, вставая. -

  И много должен... Проклятая моя голова!

  Заметно шатаясь, Линээ покинула келью. Проводив ее понимающим взглядом, Михаил встал. Он собирался немного пройтись, полагая, что так время пролетит незаметнее...

  К сожалению, он ошибся. Время всегда имело странную особенность - растягиваться в самые неподходящие для этого моменты. Вот и сейчас оно тянулось нескончаемо медленно, заставляя Михаила яростными шагами мерить пол тюрьмы. "Когда же этот проклятый обед!" - металась в его голове мысль.

  Однако обед ему заменило нечто другое...

  - Шестьсот двадцать пятый и шестьсот одиннадцатый, на выход!

  Михаил замер. Сердце отчаянно колыхнулось в груди и будто остановилось... Все, везение закончилось. Теперь ему предстоял бой, от исхода которого всецело зависела свобода...

  Мгновенно осознав это, Михаил быстро зашагал к выходу на арену, надеясь, что его будущий противник окажется... чем-то мелким и невзрачным, что ли? Вот уже впереди дверь караулки...

  - Пошевеливайся!

  Михаил остановился как вкопанный. Он имел на это серьезные основания - у двери, ведущей на арену, его ждал Шарет...

  ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

  Несколько секунд двое мужчин в отчаянии смотрел друг на друга.

  - Залезайте? - подстегнул их оклик.

  Оглянувшись, Михаил наткнулся на мрачный взгляд,

  Дзейры и кивнул ей - мол, подойди сюда...

  - Что будем делать? - прошептал Шарет, делая вид что лезет в дверь, но топчась при этом на месте.

  - Тянуть время. Лезь!

  Поняв, что Корноухий что-то придумал" стегардец смело нырнул в караулку. Прежде чем последовать за ним, Михаил успел приказать быстро подошедшей к нему лепурке немедленно начинать операцию...

  - Что так долго?! - проорал стражник. - За оружием, быстро!

  - Сей момент. - Михаил даже еще смог усмехнуться. Не торопясь подобрал себе меч и вышел на арену...

  Шарет не дал ему даже вздохнуть. Меч стегардца неожиданно рассек воздух у самого лица Михаила. Тот отшатнулся и недолго думая врезал кулаком в живот противника.

  Захрипев, Шарет рухнул на колени. Над ним взвился меч. Удар... Лезвие клинка вонзилось в песок - в последний момент лепурец успел метнуться в сторону. Не став тратить время на то, чтобы встать, он сделал противнику подсечку. Потом, когда тот упал, ударил его мечом. Михаил, увидев летящую на него сталь, подтянул оружие к груди. Клинки со звоном скрестились.

  - Получай, собака! - В челюсть Шарета врезался кулак. "Правдоподобно!* - успел подумать стегардец, падая.

  Вскочив, Михаил заметил, как напряжены лучники Не без оснований посчитав, что до сих пор заключенные валяли дурака, они уже были готовы пустить в ход стрелы.

  - Режь мне лицо! - прошипел Михаил, бросаясь к другу.

  Стегардец был профессиональным солдатом - он не стал спрашивать, как и зачем, а просто ударил. Сталь рассекла Михаилу щеку. Завертевшись волчком, он рухнул на песок. Мир для него на секунду померк...

  *-> Вставай же, - почти простонал Шарет, видя, что лучники ждут от него завершения атаки...

  Все, медлить больше нельзя! Стегардец поднял меч над головой...

  - Хетч! Хетч! Хетч! - Дзейра ворвалась в камеру, где удрученно сидели ее друзья. - Что расселись, чтоб вас?! Дгор, хватай свою чадилку, бери остальных и к Чедровой комнате. Начинай разогревать стражу. Живо!

  - Уже. - Трут был, как никогда, краток. Схватив свои приспособления, он выскочил из кельи. Мгновение спустя его примеру последовали остальные.

  Дзейра бросилась на поиски Линээ. Нашла ее у окна - ваарка наблюдала за боем.

  - Что вылупилась? Действуем немедленно! - Дзейра отчаянным усилием воли подавила собственное желание хоть одним глазком взглянуть на арену.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сила
Сила

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. "Сила" Наоми Алдерман – "Рассказ Служанки" для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women's Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

Алексей Тверяк , Григорий Сахаров , Дженнифер Ли Арментроут , Иван Алексеевич Бунин

Фантастика / Прочее / Прочая старинная литература / Религия / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология