Читаем i a8cef9d14c20f8d3 полностью

  Первая стрела лишь слегка чиркнула Михаила по затылку. Он отчаянно рванулся к двери и лишь на какую-то долю секунды опередил смерть - лучники промахнулись.

  Перепрыгнув через Корноухого, Шарет захлопнул дверь. При этом он ругался с таким вдохновением, какому позавидовал бы любой портовый рабочий...

  -г- Всем к Чедровой комнате! - Отдав приказ, Михаил подполз к оконцу и попытался выглянуть на арену. Свистнула стрела...

  ...Отпихнув с дороги одну из ваарок, Фроот с трудом протиснулся в комнату стражи. Глаза его тут же загорелись - совсем близко от себя он увидел спину корноухого лепурца. Подобрав с пола кинжал, ваарец изготовился к прыжку...

  Обернувшись, Михаил заметил поблизости какого-то незнакомого заключенного;

  - В тюрьму, идиот, живо! Помошь мне не нужна'

  - Сомневаюсь. - Шарет подобрался к Корноухому. Вместе они попытались определить, чем занимаются сол-даты Ночного Ветра. Лучники, заметив их, выстрелили...

  Михаил пригнулся. Схватив лук, он послал наугад в сторону врагов несколько стрел, сомневаясь, что хоть одна из них достигнет цели. Но даже не найдя ни одной жертвы, стрелы сыграли свою роль - яроттцы поспешили найти себе укрытие, тем самым прекратив атаку.

  - Уходим! - Михаил кинулся к выходу и по пути чуть не упал, споткнувшись об утыканное стрелами мертвое тело ваарца. - Сказал же ему!..

  - Ты не виноват! - с этим возгласом Шарет выбежал из комнаты.

  - Бедняга....

  Через несколько секунд в комнате стражи остались только трупы. Дверь, ведущая в тюрьму, со скрежетом захлопнулась. В замке ее повернулся ключ.

  Унэк, солдат двенадцатого Эгорского отряда, с наслаждением потянулся. Довольная улыбка осветила его лицо. Еще бы, Унэк считал себя очень удачливым человеком. Прежде всего, ему сильно повезло в том, что его направили к Чедру: охрана заключенных - это спокойная, а главное, безопасная работа. Основной враг здесь - скука. Но можно перетерпеть, а отыграться потом, в городе, - выпить вина, пофлиртовать с женщинами...

  Женщины... Унэк усмехнулся - мать всегда его предупреждала о коварстве женщин. В результате к своим двадцати двум годам он остался девственником. А это опасно, очень опасно. Это даже страшнее, чем проклятая война!.. Унэк вскочил. Решено! Сегодня же он найдет себе какую-нибудь цыпочку, которая сделает для него все, что он захочет.,.

  Внезапно яроттец услышал слабый шепот, который доносился, казалось, из ниоткуда... Страстный шепот готовой на все женщины... Она ждет, она хочет, она просто изнемогает в своем желании... Яроттец вознес горячую хвалу Эфгу, который услышал его молитву, и, прохрипев что-то нечленораздельное, заметался по комнате...

  "Дверь!* - внезапно понял Унэк. Распластавшись на полу, он прижал ухо к замочной скважине - голос определенно доносился оттуда... Голос, призывающий к любви... Мир медленно закружился вокруг него...

  - Я иду! - простонал Унэк, дрожащими руками отпирая дверь. - Где ты, моя лю...

  Удар мечом оборвал его страстную речь на полуслове. Через секунду он умер...

  - Готов! - Лууза пнула мертвое тело.

  - Абсолютно... - Михаил осторожно подкрался к двери, ведущей в контору Чедра. Внезапно дверь распахнулась, отбросив его прочь. В дверном проеме возник еще один стражник, который, увидев рядом перед собой ваарку, не медля пустил в ход меч.

  Не успев защититься, женщина упала... Рядом появился Труг. Поднырнув под меч яроттца, он всадил клинок в живот противника. Выдернув свой меч из тела врага, он некоторое время смотрел на Луузу, а потом еще одним ударом разрубил стражнику голову...

  Михаил поморщился - кровь убитого солдата попала ему на лицо. Решив не обращать на это внимания, он рванулся в соседнюю комнату... Стрела, просвистев мимо его головы, со звоном ударилась о стену. Подхватив по пути стол, Михаил прислонил его к окну. Подпер ногой. В то же мгновение могучий удар извне по столешнице дал ему понять, что яротгцы не зевают.

  - Быстрее, бегите! - крикнул он друзьям. Услышав крик, беглецы метнулись к выходу...

  - Я застрял, - простонал Трейч, дергаясь в отверстии двери.

  - Давай! - Шарет схватил его за лапы. Потянул...

  Шевелитесь! - Михаил почувствовал, что еще немного и стража опрокинет его вместе с импровизированным щитом.

  - Кто там есть, помоги! - крикнул стегардец пленникам, пока остававшимся на территории тюрьмы.

  Услышав этот вопль, Линээ поняла, что может лишиться вожделенной свободы... Собравшись с силами, она пнула годока коленом под зад.

  - Убью! - прохрипел Трейч. Клюв его широко открылся...

  Не дожидаясь продолжения фразы, Шарет рванул годока на себя и... рухнул на пол. Зато Трейч благополучно преодолел препятствие. Тут же вскочив, Шарет обнаружил Луузу: раненая лежала, зажимая руками грудь, и с немой мольбой смотрела на него...

  - Разлеглась тут!.. - Стегардец забросил ваарку на плечо. Бросился к выходу. Линээ и Трейч последовали за ним.

  Теперь все бывшие заключенные оказались на улице... Можно было бежать. Михаил выскочил наружу и успел за-хлопнуть за собой дверь в ту самую секунду, когда яроттцы проникли в комнату.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сила
Сила

Что бы произошло с миром, если бы женщины вдруг стали физически сильнее мужчин? Теперь мужчины являются слабым полом. И все меняется: представления о гендере, силе, слабости, правах, обязанностях и приличиях, структура власти и геополитические расклады. Эти перемены вместе со всем миром проживают проповедница новой религии, дочь лондонского бандита, нигерийский стрингер и американская чиновница с политическими амбициями – смену парадигмы они испытали на себе первыми. "Сила" Наоми Алдерман – "Рассказ Служанки" для новой эпохи, это остроумная и трезвая до жестокости история о том, как именно изменится мир, если гендерный баланс сил попросту перевернется с ног на голову. Грядут ли принципиальные перемены? Станет ли мир лучше? Это роман о природе власти и о том, что она делает с людьми, о природе насилия. Возможно ли изменить мир так, чтобы из него ушло насилие как таковое, или оно – составляющая природы homo sapiens? Роман получил премию Baileys Women's Prize (премия присуждается авторам-женщинам).

Алексей Тверяк , Григорий Сахаров , Дженнифер Ли Арментроут , Иван Алексеевич Бунин

Фантастика / Прочее / Прочая старинная литература / Религия / Древние книги
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика / Культурология