И аз воздам

Н-да, не хотелось бы здесь служить. Или это зависит от тебя? Будь Брехт вместо этого полковника, неужели не организовал бы нормальные условия солдатам и уж подавно – офицерам.

От выпивки, предложенной хлебосольным хозяином, граф отказался. Какая-то местная чача. Ну его, там сивушных масел куча, потом мучайся с похмелья и с поноса. Съел изыск. Каплуна на вертеле. Оказывается, у полковника личный повар – француз. Сбежал после революции, хоть и не дворянин. Ну, его дело. Петух был вполне себе. Такого повара можно и себе завести.

На следующее утро полковник Истомин водил его по крепости и рассказывал об ее устройстве:

– Сама крепость обнесена земляным валом и рвом, который в протяжении полуокружности своей имеет 4 версты 200 саженей. Оный вал укреплен шестнадцатью бастионами, в которых расположено сорок орудий разного размера. При крепостном укреплении сделан ретраншемент, который и облегает западную часть укрепления. Почти параллельно южная оконечность ретраншемента находится в 400 саженях от городового вала, северная в 150 сажень. Который имеет также четыре бастиона. Между укреплением города и ретраншементом построена Горская станица, которую и называют фортштадтом[16]. Улицы в оной станице также укреплены. Число домов 184. Есть десять магазинов и рынок ежедневно работает.

– Павел Юрьевич, я не инспектор и не командир вам. Как вам командование указало, так и несите службу. У меня своя задача. Скажите мне вот что, понятно, что кабардинцы и ингуши осетин не любят, да и вас с ними заодно, а как себя чеченцы ведут? Эти на вас не нападают?

– Пойди их разбери, кто ингуш, а кто чеченец.

– Стоп. У вас что, нет осведомителей в окрестных селениях? – Ох, понаберут по объявлению. – Переводчики с местных языков в крепости есть?

– На что нам, кто придет, тот и враг.

– Замечательно. Так, и последний вопрос, а то, вон, наши господа гусары уже на завтрак собираются идти, – Брехт указал на махающих руками ему синих гусар, стоящих у ворот крепости и ожидающих только командира. – Земляное масло тут продают у вас на рынке чеченцы? Черное такое, вонючее.

– Полно этого добра, можете к тому же татарину Акимке на рынке подойти, он лекарь навроде, лечит им, вот ему точно чечены привозят земляное масло.

– Спасибо. Побежал на завтрак. Нет, не уговаривайте, вас стеснять не буду. Командир должен принимать пищу вместе с солдатами. Так Суворов великий заповедовал. Нужно слушаться умных людей. Хотя повар у вас отменный, продаете?

– Так он… – стушевался полковник.

– Да, шучу, Павел Юрьевич. До свидания. Может, и встретимся еще. Чую, война скоро тут грянет. Прямо пороховая бочка под задницей этот Кавказ.

Обнялись, и Петр Христианович пошел к своим завтракать. Полевую кухню хоть и загрузили с горой, но получилось всего шестьдесят пять порций. Так что черкесам о пропитании пришлось самим заботиться, но они особо к русским и не лезли, дичились пока и обосабливались. Пригрели только шестерых бывших рабов и Зубера с родственниками, эти от каши с мясом не отказались.

После завтрака граф приказал отряду готовиться в путь, а сам с Зубером и его братом – муллой недоучившимся отправился на рынок, найти врачевателя, который лечил нефтью. Акимка-татарин, как его обозвал полковник Истомин, нашелся быстро, но толку от этой находки было мало. Да, приезжают с гор люди, продают ему земляное масло.

Почему его зовут татарин, сразу ясно – бритый налысо индивид с тонкой такой козлиной бородкой, в халате стеганом и тюбетейкой на этой лысой голове.

– А откуда, как место называется? – насел на него Брехт. Переводчик не понадобился, нормальный русский язык, не хуже уж всяко-разно, чем у императора Александра.

– Точно не далеко, верст тридцать, как-то говорили, что утром выезжают, а вечером уже здесь. А как называется, не помню, вроде говорили, но не запомнил.

Брехт сунулся в свою английскую карту. Нет. Именно этого куска не было, только схематичное изображение гор. Белое пятно. Даже английские шпионы не могут сюда добраться.

– Вспоминай, а вообще какие там аулы знаешь?

– Реку знаю. Сунжа. Вот их аул стоит на Сунже. Или рядом с Сунжей. Вы брать-то будете мазь, отлично раны заживают.

А чего, взял Петр Христианович глиняный кувшинчик. Больше тут делать нечего. Пщы Эльбуздуков нашел и нанял проводника, который доведет их отряд до кумыкского селения Хасава, которое уже за территорией Чечни. Хасавюрт должно быть, тоже крепость, которую еще не построили.

Событие шестьдесят шестое

Скрой то, что говоришь сам, узнай то, что говорят другие, и станешь подлинным князем.

Никколо Макиавелли