И аз воздам

— Пешком туда не пойдешь, — Нита была сегодня в хорошем настроении и даже нормально разговаривала, — жарко и далеко. Мы подгадываем, когда туда едут за райсой и овощами, чтобы поменьше дел здесь оставалось… ну и отпроситься надо у Торы или Левена, чтобы они знали, кто и куда ушел из Скаггарда. Сразу много не отпускают, двух-трех, не больше. Вроде бы послезавтра в Алтек поедут, можешь попроситься с ними.

Тора не высказала никакого удивления от того, что я подошла к ней за ужином со своей просьбой взять меня в Алтек.

— Ну да, как женщине без этого прожить, это мужики могут окатиться холодной водой и этого достаточно, а нам волосы надо промыть, — она встала из-за стола, — а во что наливать будешь? Бехем задаром черепка не даст, а ты еще и первый раз к нему придешь, так и будет придумывать, как побольше заставить сделать! Знаю я его, жадный слишком стал, поначалу он был, как все, это потом живот нарастил. Может, сперва к Савете пойдешь? — неожиданно предложила она. — И не устанешь так, а то ты и без того худая!

— Тора, а по твоему мнению, у кого лучше это самое мыло, только честно?

— Да мне не жалко, иди к Бехему, наши в деревне целый день будут, так что успеешь что-нибудь получить. Плохо, что он заставит тебя работать, как мужика, но тут уж ничего не сделаешь. У него три дочери, вот он в поле всех и отправляет. Сейчас посмотрю тебе кувшинчик или горшок с крышкой, не у этого же жадины выпрашивать!

Небольшая каморка, в которой рылась Тора, походила на обыкновенную кладовку, забитую до отказа самым разным хламом. Палки, горшки, какие-то обломки, железные полосы, тючки в углу — со стороны это все смотрелось, как лавка старьевщика, но в условиях здешнего существования любая вещь наверняка находила себе применение.

— Ну вот, нашла, — отряхнув платье от пыли, женщина вручила мне небольшой горшочек с плотно притертой крышкой, — то, что надо, не прольешь по дороге. Да, прежде, чем ехать, воды натаскай!

— Да, знаю, мне Крата говорила. Спасибо за горшок.

— Рия, подожди-ка, — Тора накинула замок на дверь, осмотрев мое платье снизу довеху, — это же единственная твоя одежда?

— Да, — я с самого первого дня так и ходила в мешковатом грязно-коричневом наряде, подпоясанном веревкой, больше со мной ничего не прибыло в Скаггард.

— Не уходи завтра после ужина, мы посмотрим тебе кое-что. Шить ты умеешь? Ну и хорошо, тогда забот меньше.

В крытой повозке, весело подпрыгивающей на дорожных камнях и выбоинах, сидеть было даже очень неплохо — ветер продувал ее насквозь, полог спасал от жаркого солнца, едь себе да рассматривай окрестности, что может быть лучше? Кроме меня в деревню ехали еще двое мужиков, уже знакомый мне Дрен и Вират, здоровенный широкоплечий детина с россыпью конопушек на круглом простоватом лице.

— Ишь ты, кто с нами напросился, — обрадовался первый, завидев меня, — то-то Левен сказал, что не одни будем, а я и голову сломал, кто еще в Алтек едет! Куда собралась, на канал, вроде, еще не надо… или по другой надобности?

— По другой, — неловко подобрав подол, я влезла в телегу, — мыло мне нужно.

— А-а, ну за мылом это блажь пустая, — отмахнулся мужик, — на дворе жара, можно и простой водой окатиться, чего на мыло тратиться, не понимаю!

— И то правда, — поддержал его Вират, — чего сегодня мыться, когда я назавтра опять грязный буду? Да еще холодной водой окатываться, тьфу!

— Так если ты холодную не любишь, мойся горячей, — посоветовала я, рассматривая уходящую вдаль крепость.

— Эк ты с ума сошла прямо, — недовольно прогудел мужик, — вот еще баловство какое, кипятком окатываться! А ну как кожа слезет, что тогда?

— Слезет обязательно, — согласилась я, — если вообще не мыться!

— Ты что, из господ, что ли, — Дерн обернулся, рассмотрел меня и ткнул Вирата в бок, — это они горазды в бадьях мокнуть, чтоб от них пахло, как от цветка, а мы люди простые, нам это ни к чему.

— Простые, не простые, но если от вас за фарлонг несет потом и лошадьми, кому это понравится?

— Ну точно говорю, что из господ, — теперь уже в голосе Дрена слышалось презрение, — или при господах жила. Если потом пахнет, то отвернись и не нюхай, а еще лучше — возьми и постирай рубаху, раз уж ты прачка. Вот и ходи с ними в храм, — опять ткнул он в бок своего соседа, — а потом она всю душу вынет своим нытьем! Мыться заставит через день, сапоги будет за порог выставлять, как будто они от этого чище станут…

— Ага, — подхватил Вират, — нет, чтоб лишний раз тряпки из сапог постирать, так будет зудеть чтоб ноги мыл да еще холодной водой! А у меня от нее все чешется, если хочешь знать, — пожаловался он с детской обидой в голосе, — как в воду босиком вступлю, потом пятки хоть ножом скреби, до чего чесотка одолевает! — Полный презрения к таким требованиям, он шумно сморкнулся на ходу и вытер грязные пальцы о рубаху.