И больше никаких парадов

– Вседержитель!.. – презрительно бросила ему Сильвия. – Да что ты вообще знаешь о нашем Господе Боге?.. Он был настоящий джентльмен… Кристофер играет роль Христа, явившегося с визитом к даме, застигнутой на супружеской измене… И обеспечивает мне общественную поддержку, считая, что этого от него требует статус моего мужа.

Лавируя среди кресел, расставленных друг напротив друга, чтобы вести беседу тет-а-тет, к ним подошел однорукий бородатый портье и сказал:

– Прошу прощения, мадам… Я вас не сразу заметил…

И протянул на подносе визитную карточку. Даже не удостоив ее взглядом, Сильвия сказала:

– Dites à ce monsieur…[7] что я занята.

Портье с суровым видом удалился.

– Он же размажет меня по стенке!.. – воскликнул Пероун. – И что мне теперь делать?.. Что мне теперь, черт возьми, делать?!

Уйти, не столкнувшись с Титженсом, у него не было никакой возможности.

Лицо Сильвии приняло выражение змеи, гипнотизирующей взглядом птицу. Она неестественно выпрямилась, уставилась прямо перед собой, немного помолчала и, наконец, воскликнула:

– Да не трясись ты, ради всего святого… Он ничего не сделает такой девице, как ты… Кристофер мужчина…

Все это время плетеное кресло Пероуна поскрипывало, будто они ехали в железнодорожном вагоне. Потом этот звук резко оборвался… Сильвия вдруг сжала в кулаки руки, стиснула зубы и резко выдохнула воздух, вытолкнув вместе с ним из груди всю скопившуюся там ненависть.

– Клянусь всеми бессмертными святыми! – воскликнула она. – Я заставлю его сморщить от боли это невозмутимое лицо.

За несколько минут до этого она перехватила в голубоватом зеркале взгляд агатово-голубых глаз мужа, смотревшего на нее поверх ряда кресел сквозь опахала пальмовых листьев. Он стоял, сжимая в руке стек для верховой езды, неуклюжий в мундире, который ему совсем не шел. Неуклюжий и изможденный, но при этом сохранявший полнейшую бесстрастность! Он посмотрел прямо в отражение ее глаз и тотчас отвел взгляд. А потом пошел, повернувшись к ней боком, неподвижно уставившись на голову лося, висевшую на стене над застекленной дверью, ведущую к гостиничным номерам. Когда к нему подошел портье, он извлек на свет божий визитную карточку, протянул ее и произнес три слова. Она по губам поняла, что именно он сказал: «Миссис Кристофер Титженс». И едва слышно прошептала:

– Будь оно проклято, это его рыцарство!.. О Боже!.. Будь оно трижды проклято!

Сильвия знала, что происходило в этот момент у него в голове. Увидев ее с Пероуном, он не подошел сам и не послал непосредственно к ней портье. Опасаясь поставить ее в неловкое положение! Предоставив ей право самой к нему подойти, если у нее возникнет такое желание.

Портье окольным путем подошел к ней, а потом так же вернулся обратно. Титженс тем временем все так же разглядывал голову лося. Потом взял обратно визитную карточку, сунул ее в бумажник и сказал портье несколько слов. Тот выслушал его с показным радушием, свойственным его положению, пожал плечами, потом показал рукой на ведущую к номерам дверь и, продолжая на ходу пожимать плечами, двинулся вперед, увлекая за собой Титженса. Когда Кристофер брал у него обратно свою визитную карточку, на его лице не дрогнул ни один мускул. Вот в этот самый момент Сильвия и поклялась заставить его сморщить от боли это невозмутимое лицо…

Оно казалось ей несносным. Мрачным и неподвижным. Не высокомерным, а лишь взирающим поверх голов всех живущих на земле, вглядывавшимся в мир слишком далекий для того, чтобы они могли в него войти… Но поскольку он выглядел таким неуклюжим и изможденным, Сильвия почти не находила никакого удовольствия ему досаждать. Это было примерно то же, что хлестать бульдога, который вот-вот испустит дух…

Она опять опустилась в кресло, за каждым ее движением проглядывало уныние.

– Он прошел в отель… – произнесла она.

Пероун в своем кресле взволнованно подался вперед и воскликнул, что пойдет тоже. Но уже в следующее мгновение удрученно вжался в него обратно и сказал:

– Нет, не пойду. Здесь мне, вероятно, будет безопаснее. А то еще столкнусь с ним, когда он будет выходить.

– Ты просто понял, что под моей юбкой тебе ничего не грозит, – презрительно молвила Сильвия. – Ну естественно, в моем присутствии Кристоферу даже в голову не придет кого-то ударить.

Майор Пероун перебил ее вопросом:

– Что он задумал? Какого черта он вообще забыл в этом отеле?

– А ты сам подумай! – сказала миссис Титженс и тут же добавила: – Как ты сам поступил бы в сходных обстоятельствах?

– Пошел бы и вломился в твою спальню, – быстро нашелся Пероун. – Именно это я и сделал, когда обнаружил, что ты сбежала из Исенжо.

– Ну да, так называлась та деревушка.

– Какая же ты бессердечная… – простонал Пероун. – Да-да, именно бессердечная, по-другому не назовешь. Бессердечная и есть.