И будет день

Главный герой повести Ранджита Дхармакирти «И будет день…» Джаясекара — мелкий служащий. Положение мелких служащих было темой многих произведений сингальской литературы. Однако ни в одном из них бесправное и беспросветное положение маленького человека не находило такого глубокого и всеобъемлющего отображения, как в повести Ранджита Дхармакирти. На основе частных случаев в жизни своего героя автор поднимается до широких обобщений, позволяющих составить представление об обществе в целом: произвол домовладельцев; судорожные попытки маленького человека улучшить свое положение в жизни, подняться хоть на одну ступеньку выше, — попытки, перед которыми стоят непреодолимые социальные преграды; злоупотребления, коррупция и взяточничество, царящие в государственных учреждениях; робкие усилия создать профсоюзы, которые защищали бы права своих членов, — усилия, которые быстро глушатся давлением администрации и недостаточным единством рядов мелких служащих. Ранджит Дхармакирти с глубокой симпатией относится к своему главному герою, но вместе с тем он не закрывает глаза и на ограниченность выходцев из той общественной прослойки, к которой он принадлежит. Джаясекара совершенно подавлен обрушившимися на него несчастьями. Правда, у него появляется мысль посвятить себя профсоюзной деятельности, но эта мысль так и остается мимолетной. Как Джаясекара, так и другой персонаж повести — мелкий служащий Сиридиэс, вставший на путь мелкого вредительства, — не задумываются о социальных причинах происходящего. И не случайно, что о возможности лучшей жизни, о том дне, когда рабочие и крестьяне капиталистических стран, объединившись, свергнут капиталистический строй, чуждый интересам широких масс, говорит не Джаясекара, а другой герой повести — Джинадаса. По сравнению с Санатом из повести А. В. Суравиры «Сыновья, не покидайте деревни» Джаясекара стоит на более низкой ступеньке социального самосознания, но он является вполне реальным элементом нынешней социальной структуры Республики Шри-Ланка и именно поэтому привлек внимание писателя.

В описании отдельных сторон жизни Республики Шри-Ланка авторы предлагаемых советскому читателю рассказов стоят на позициях реализма и придерживаются демократических убеждений. Герои Джаятилаки, Лэлвалы и др. — простые труженики с их заботами, горестями и редкими радостями. Особое место в сборнике занимает рассказ К. Джаятилаки «Призрак», в котором главное действующее лицо — рабочий класс. Тема труда фабричных рабочих очень редко затрагивалась сингальскими писателями. Основные социальные слои, которые до сих пор привлекали их внимание, — крестьяне, плантационные рабочие, мелкие служащие. Эта тема еще ждет своего творческого преломления в сингальской художественной литературе. Оригинальны по форме и короткие рассказы Саранапалы Лэлвалы. Они словно фотографии, на которых запечатлены отдельные эпизоды современной писателю действительности. Но в этих жанровых зарисовках воплощено общезначимое, характерное для сложной и многообразной жизни страны.

В целом произведения прогрессивных писателей Республики Шри-Ланка, представленные в этом сборнике, отражают новый этап в развитии сингальской литературы — переход от простого изображения действительности к поискам путей, ведущих к социальному переустройству. Знакомство с ними, несомненно, поможет советскому читателю глубже и полнее понять жизнь народа этой далекой страны.

А. Белькович

Ранджит Дхармакирти И БУДЕТ ДЕНЬ Повесть

රංජන් ධර්‍මකීර්ති

එය තවත් දවසකි

කොළඹ

1979

1

Однажды вечером я стоял у окна своего кабинета. Мерно и монотонно шумел дождь, начавшийся вскоре после полудня. Было грустно, тоскливо, одиноко. Я чувствовал себя подавленным и вялым. Не хотелось ни читать, ни писать. Было чуть больше шести часов, а на улице — так темно и пустынно, словно уже наступила полночь. Когда дождь немного стих, по улице заскользили тени редких прохожих, над которыми колыхались раскрытые зонтики. Я обратил внимание на одного прохожего, который шел не спеша, внимательно вглядываясь в номера домов. Поравнявшись с нашим домом, он остановился, распахнул калитку и зашагал по дорожке, ведущей к входной двери. Когда я, выйдя в прихожую, открыл дверь, он уже поднялся по ступенькам и стоял на крыльце.

— Вы господин… не так ли? — спросил гость, складывая зонтик.

— Да. Проходите, пожалуйста.

Он стряхнул с зонтика капли дождя и, тщательно вытерев ноги, вошел в дом. Мой гость был молодым человеком лет двадцати трех — двадцати пяти, коренастый, с приятным лицом светло-шоколадного цвета. Ему, наверно, долго пришлось идти под дождем — по рубашке расплылись мокрые пятна, и она прилипла к телу. Хотя я его совершенно не знал и предполагал, что он непременно обратится ко мне с просьбой, его приход в тот дождливый вечер, когда так остро чувствовалось одиночество, обрадовал меня. Я проводил его в свой кабинет. Он осторожно присел на краешек стула и улыбнулся располагающей улыбкой, обнажив два ряда ослепительно белых зубов.