И быть подлецом

Трауб, человек из агентства, был единственным из шести, кого я раньше не видел. Я только слышал его мягкий, низкий голос по телефону, когда он заявил, что всё должно выясняться через него. Он был приблизительно моего возраста, намного моложе, чем я думал. Во всём остальном всё было, как я предполагал. Основная разница между двумя специалистами по рекламе заключается в том, что один отправляется покупать костюм в магазине «Брукс бразерс» с утра, а другой — после обеда. Это зависит от расписания его деловых встреч. Костюм, который купил Трауб, был двубортный, из серой шерсти и очень хорошо подходил к его тёмным волосам и здоровому цвету лица.

— Я прочитал всё. — Глаза Вулфа снова оглядели собравшихся слева направо. — Я проделал это, когда решил, что хочу получить работу в связи с этим происшествием. Кстати, вы, наверное, все знаете, кто нанял меня и для каких целей?

Все кивнули.

— Мы знаем об этом, — сказал Билл Медоуз.

— Хорошо. Тогда вы знаете, почему здесь терпят присутствие мистера Андерсона, мистера Оуэна и мистера Бича. Тем самым и представлены интересы девяноста пяти процентов клиентов. Отсутствует только мыло «Белая берёза».

— Они не отсутствуют. — Натан Трауб был вежлив, но твёрд. — Я могу говорить от их имени.

— Я бы предпочёл, чтобы вы говорили от своего, — сказал Вулф. — Клиенты здесь для того, чтобы слушать, а не говорить. — Поставив локти на подлокотники, он соединил вместе кончики больших пальцев. Осадив званых гостей, он продолжил: — Что же касается вас, леди и джентльмены, то вам будет интересно узнать, что моя работа заключается в следующем: обнаружить, кто из вас убийца, и доказать это. К сожалению, двое из восьми, мисс Шеперд и мистер Саварезе, не пришли. Мне сказали, что мистер Саварезе занят, а в отношении мисс Шеперд существует неясность, и я хотел бы понять, в чём дело.

— Она нахальная болтунья, — сказал Талли Стронг, сняв очки и неодобрительно глядя на Вулфа из-под насупленных бровей.

— Она хуже, чем зубная боль! — сказал Билл Медоуз.

Все улыбнулись, одни нервно, другие явно одобряя сказанное.

— Я и не пыталась найти её, — сказала Дебора Коппел. — Она всё равно бы не пришла, разве что мисс Фрейзер её лично попросила бы, но я подумала, что в этом нет необходимости. Всех остальных из нашей компании она ненавидит лютой ненавистью.

— Почему?

— Потому что думает, что мы скрываем от неё мисс Фрейзер.

— Вы и в самом деле так поступаете?

— Стараемся.

— Но я надеюсь, что вы не скрываете её от меня. — Вулф вздохнул так, что в просвете между жилеткой и брюками показалась его жёлтая рубашка, и взялся за подлокотники кресла. — А теперь давайте перейдём к делу. Обычно когда я говорю, то не люблю, чтобы меня перебивали, но сейчас будет сделано исключение. Если вы не согласитесь с чем-либо или подумаете, что я ошибаюсь, сразу скажите об этом. Итак, если всё понятно, начнём.

Постоянно — два раза в неделю, а может быть, и чаще — вы обсуждаете кандидатуры гостей программы мисс Фрейзер. Это действительно серьёзная проблема, поскольку вы хотите приглашать интересных людей, по возможности знаменитых. Вместе с тем они должны смириться с печальной необходимостью присутствовать и по крайней мере молча выслушивать абсурдные заявления, которые мисс Фрейзер и мистер Медоуз делают о рекламируемой ими продукции. Недавно…

— Что здесь печального?

— Нет и не было никаких абсурдных заявлений!

— Какое это имеет отношение к тому, за что мы вам платим деньги?

— Вы не согласны. — Вулф был абсолютно спокоен. — Я так и думал. Арчи, запиши, что мистер Трауб и мистер Стронг не согласны. Вы можете оставить без внимания протест мистера Оуэна, поскольку на него приглашение перебивать меня не распространяется. — Он снова обратился к полукругу: — Недавно было выдвинуто предложение заарканить в качестве гостя человека, который продаёт информацию о скачках. Насколько я понимаю, ваши показания о том, когда это предложение возникло впервые, расходятся.

— Это обсуждалось, и не раз, в течение года, — сказала Мадлен Фрейзер.

— Я всегда был категорически против этого, — заявил Талли Стронг.

Дебора Коппел улыбнулась:

— Мистер Стронг считал, что это неправильно. Он думает, что программа никогда и никого не должна задевать, а это невозможно. Всегда что-то кого-нибудь раздражает.

— Что изменило ваше мнение, мистер Стронг?

— Два соображения, — сказал секретарь совета спонсоров. — Во-первых, мы решили, что публика, я имею в виду, радиослушателей, сама проголосовала. Из более чем четырнадцати тысяч слушателей, 92,6 процента высказались «за». Одно из писем было от профессора математики Колумбийского университета. Он предлагал, чтобы вторым гостем программы был он или какой-нибудь другой профессор, который смог бы выступить как эксперт по теории средних чисел. Это придавало делу совсем другой уклон, и я был «за». Трауб, как представитель агентства, по-прежнему упирался.

— Я и до сих пор против, — заявил Трауб. — Можете ли вы обвинить меня за это?

— Таким образом, мистер Трауб оказался в меньшинстве? — спросил Вулф у Стронга.