I. C. G. (СИ)

Новое движение принесло с собой утробное рычание Дома и просивший о помощи, умоляющий стон сабмиссива, не сводившего глаз с партнера, запоминая каждую эмоцию, появившуюся на усеянном веснушками лице.

Пальцы Галлагера крепко сжимали бока брюнета, помогая держать ритм и контролируя глубину проникновения члена в растянутое покрасневшее отверстие, с готовностью принимающее в себя его теперь до самого основания.

Мышцы бедер Микки ныли и горели, но сабмиссив не мог остановиться: поднимаясь выше, принимая глубже, он скакал на члене рыжего, закатив глаза от раздирающего каждую клеточку тела наслаждения, желая поскорее освободиться от причиняющего уже боль давления в переполненных спермой яичках, но тихое «терпи», слетевшее с губ Йена, не позволяло достигнуть желаемого.

Чуть приподнимаясь над кроватью, принимая полу-сидячее положение, Доминант переместил ладони ниже, подхватывая партнера под задницу, пятками упираясь в матрас для фиксации тела, и начал двигаться навстречу, прекрасно понимая, что в таком положении головка его члена будет попадать по нужной точке при каждом толчке.

Убедиться в своей правоте Галлагеру позволили стоны саба, увеличившие свою высоту и громкость на десяток децибел, и резко ослабшее, покрытое потом, тело брюнета в его руках, моментально сбившееся с заданного ритма, полностью доверившее движения своему Дому, с радостью забирающему предложенную инициативу.

Раз за разом вскидывая бедра, Йен достигал членом простаты партнера, выгибающегося в его руках, превращая Милковича в один большой оголенный нерв, готовый разразиться неимоверной силы импульсом, как только Галлагер позволит.

Горячие стенки Микки принимали в себя все глубже, сквозь слой искусственной защиты позволяя чувствовать каждый миллиметр воспаленной возбуждением плоти, доводя до крайней точки Доминанта, остервенело вдалбливающегося в податливое тело на своих бедрах, рваными вдохами глотая воздух, наполненный запахом секса, пота и дыма, смешивая свое дыхание с дыханием сабмиссива, находящегося на грани.

Закатив глаза к потолку, не смея дотронуться до себя, нарушив тем самым приказ рыжего, Микки Милкович отчаянно стонал и кусал губы, купаясь в волнах экстаза, проходивших по телу, погружаясь в них с головой, раскрывая новые грани наслаждения, наполняющие сознание сабмиссива неизведанными ранее красками, и громко кричал в момент прикосновения головки члена партнера к чувствительной точке.

Вновь откидываясь на холодные влажные простыни, чуть потянув брюнета на себя и сгибая колени, Йен продолжал вбиваться в дрожавшее тело, чувствуя приближение неминуемого оргазма, крепко сжимая зубы и руки на покрасневшей заднице саба, увеличивая скорость до максимума.

– Я не все рассмотрел через стекло, – прохрипел он, остатки разума и контроля истратив на то, чтобы бессвязные стоны и рычание превратить в осмысленные слова. – Тебе нравится дрочить в моем душе? – спросил, прекрасно понимая, что ответа не дождется. – Нравится ласкать себя, представляя меня? – продолжал говорить, задыхаясь, совершая очередные толчки вглубь брюнета. – П-о-к-а-ж-и м-н-е, Микки, насколько тебе это нравится, – приказал, делая последний шаг в пропасть, погружаясь вглубь партнера по самые яйца, наполняя комнату отчаянным стоном.

Сабмиссив, ожидающий подобных слов уже слишком долго, тут же подчинился: дрожавшей рукой крепко сжимая свой член у самого основания, он начал лихорадочные движения по напряженному до предела стволу, подстраиваясь под заданный Домом ритм, надрачивая пульсирующий орган под пристальным взглядом зеленых глаз, получая все новые удары головки члена рыжего по воспаленной желанием освободиться простате.

– Такой послушный, хороший саб, – услышал он тут же тихую благодарность, окончательно лишившую его контроля. – Мой саб… – сорвалось с губ Галлагера быстрее, чем тот успел об этом подумать, и горячая вязкая белесая жидкость наполнила презерватив внутри Милковича, обжигая чувствительные стенки, несмотря на слой латекса. – Кончи для меня, Микки, – выдохнул Йен, в последний раз подаваясь бедрами вверх, оглушенный протяжным стоном из недр грудной клетки брюнета, наблюдая за мощной струей спермы, выстреливающей ему на грудь обильно орошая крупными каплями бледную кожу.

***

Таймер духовки сработал четко, погасив пламя в раскаленном шкафу, но едкие клубы дыма спаленного ужина еще долго витали под потолком, не имея сил к тому, чтобы привлечь к себе внимание двух мужчин, предающихся страсти на мокрых измятых простынях.

Стиральная машина издала противный писк, оповещая жильцов квартиры об окончании цикла, но ни одному из них и в голову не могло прийти подняться и вытащить белье из барабана.

Использованный презерватив и куча влажных салфеток покоились на полу под кроватью, составляя компанию одиноко стоявшей там спортивной сумке, уже утром готовые напомнить соседям о сегодняшней ночи, но сейчас не смеющие отвлекать пару, удобно устроившуюся на мягком матрасе.