i cf85044c3a33e6c4

— Вы искали меня в сети?!

— Я нет. А вот вы меня — да. И даже не отрицайте, — нахально улыбается Ашер. А я

заливаюсь краской. Гребаный Клегг. Это все он виноват. Вот точно говорю — он. Это он меня

надоумил! А Циммерман, тем временем, не смакует мое смущение, он напряженно смотрит на

дорогу и вдруг говорит: — Вы, Джоанна, сильно недооцениваете Шона Картера. У него

забавные способы держать на расстоянии людей от того, что он считает своим.

— Так, значит, он вам рассказал? — У меня буквально отвисает челюсть.

— Да. И вот только после этого я полез в сеть.

— И все-таки гуглили, — грожу я ему пальцем.

— Виноват.

— Но когда я призналась, вы же… вы же… вы выглядели так, будто я сама не лучше

убийцы!

— Ну, а кто ж вы, если не преступница?! — крайне недовольно спрашивает Ашер. — Я

устраивал вам лучшую экскурсию в мире, рассчитывал на благодарность, пытался объяснить

свою точку зрения, а вы взяли и своими словами все перечеркнули. Осознанно и намеренно. И

это притом, что, в отличие от Картера, я перед вами не провинился ни разу! Вы убийца всех

лучших души порывов.

— Простите.

— Прощаю. Но только один раз. Я не из тех, кто готов сложить голову за идею.

— Вот уж в чем не сомневалась, — выгибаю я бровь. — Так куда мы едем пить?

Хм, когда я говорила про аборигенов, я понимала их не настолько буквально, как Ашер. Но

поскольку гид он и следуем мы его сценарию, я теперь смотрю на племенные танцы и слушаю

племенную музыку, наслаждаясь выпивкой опять же не за свой счет.

— И это что, правда танцы аборигенов? — Выглядит очень странно!

— Ага, — кивает Ашер. — Специфично, а? Зато теперь вы в курсе, какие мы на самом

деле. Ну или какими должны быть.

— То есть вы так не умеете? Зря-зря! Какой же вы тогда коренной житель? Если

претендуете на сей почетный статус, то просто обязаны научиться!

— Как только освою паяльник, так сразу. Уверен, это тоже добавит мне несколько очков

сексуальности, — хмыкает Ашер и отправляет в рот горсть орешков. Мужчины, порой, такие

гады! Каждое слово припомнят…

Мы не в ресторане, полноценного меню здесь нет — только закуски — и потому выпивка

моментально ударяет в голову. С каждым глотком меня все больше тянет то ли в сон, то ли на

безумства.

— Выглядите уставшей, — замечает Ашер.

— Да, — киваю я. — Наверное, пора ехать.

Разумеется, он подчиняется. Ради того, чтобы сесть за руль он даже почти не пил. Не

понимаю, почему я все еще не верю в джентльменство мистера Перфоратора. Всему виной,

наверное, пресловутая яхта.

До моего дома далеко, и, убаюканная алкоголем и бессонной прошлой ночью, я засыпаю

прямо в машине. Будят меня уже только на парковке. И поскольку несколько мгновений я

вообще не понимаю, что происходит, меня вызываются еще и проводить. Но только оказавшись

у двери, я вдруг обнаруживаю, что очень не хочу, чтобы этот день закончился вот так и вот тут.

— У меня есть прекрасный кофе, — словно бы невзначай сообщаю я, отпирая дверь.

— Да что вы говорите, — иронично тянет Ашер. — Думаете, у меня хуже и стоит сменить

производителя?

— Ну, сравнить никогда не вредно. Например, утром.

Некоторое время он на меня смотрит и… сомневается? Какого дьявола?! Весь мой опыт

подсказывает, что если мужчина проводит в обществе женщины день, под конец которого еще

и спаивает, то он рассчитывает на продолжение банкета! Так чего он мнется?

— Мой папа живет в Ньюкасле, если вас смущает именно это.

— Меня смущает Шон Картер, — предельно честно отвечает мистер Перфоратор.

— Вы не похожи на человека, который боится конкуренции. К тому же не переживайте,

завтра я протрезвею, моя крыша встанет на место, и я трусливо буду избегать вас до конца

жизни.

— О, так это же знаменитая мужская мечта. Я просто вынужден согласиться, дабы не

позорить весь наш биологический вид. — Пусть Ашер и шутит, пусть и согласился, слова его

звучат как-то странно, а я не знаю, что думать. Стою и смотрю на него. — Что, испугались?

— Ищу подтекст, — отвечаю я.

— Нет подтекста, — выгибает он бровь.

— Врете, — прищуриваюсь я, а в следующий миг я оказываюсь в кольце его рук, прижатая

к стене его телом и губами. А воздуха все меньше и меньше.

Его кожа на ощупь безумно горяча, особенно на спине, под пиджаком. Горячее — только

губы, которые сначала обжигали мой рот, а теперь, решив, что с него уже довольно, начинают

спускаться ниже, к вырезу на блузке. И пусть на Снежную Королеву я не похожа, я плавлюсь и

таю под этими прикосновениями, причем настолько явно, что, невзирая на возможность быть

увиденной соседями, начинаю стягивать с плеч мужчины пиджак прямо на лестничной клетке.

И мне совсем не хочется двигаться с этого самого места, не хочется разрывать паутинку

безумия.

Вот только у Ашера планы другие. Он распахивает мою дверь и вталкивает меня внутрь

квартиры, не позволяя ни расцепить объятий, не передумать. И, на тебе, в следующий миг его