i cf85044c3a33e6c4

отжима в стиральной машинке, а потому пялюсь в экран, скрестив руки на груди. Бабочки

подозрительно на меня косятся. После того, как я поставила их на место, наши отношения

только-только начали налаживаться, и вот на тебе — Джоанна снова ведьма.

Когда в наш кабинет входит Картер, я лишь раздраженно закидываю ногу на ногу и

сползаю вниз по стулу, пытаясь спрятаться за монитором. Но он, видимо, пришел именно ко

мне.

— Вижу, ты все еще бесишься, — говорит он невозмутимо. А я отворачиваюсь и только. —

Кстати, из-за чего случилась такая масштабная истерика? Прошлой ночью к тебе отнеслись

более чем благосклонно.

При слове ночь, разумеется, звуковой фон в помещении снижается на порядок. А я

взрываюсь. Нет, что он, правда не понимает?!

— Да ты смеешься! — начинаю я орать и махать руками. — Я вчера выяснила, что мои

студенты занимаются проституцией! Более того, я видела одну из них голой. Я! Позволь кое-

что тебе рассказать, Картер. Мы с тобой разные. Я со своими студентами не сплю, и я не желаю

видеть голым никого из них. И если бы я не была уверена, что достанется в итоге только мне, я

бы ходатайствовала за отчисление Ребекки Йол лично, но раз ректор в курсе и всячески

способствует…

— Ректору глубоко плевать чем занимается Ребекка Йол вне стен его университета. А рыдала

ты до самого рассвета не из-за нее.

— Я вообще рыдала не до рассвета!

— А твои синяки под глазами свидетельствуют об обратном! И, кстати, тебе ли судить? Ты-

то кто, Конелл? Укрывательница смертника. Преступница. Да, он ничего плохого не сделал, и

ты тоже, но кто об этом знает? Ты считаешь нормальным нарушать закон, спасая отца от

электрического стула, Йол — торгуя собой. В чужих глазах вы именно такие. Но ректор не

выгоняет ни тебя, ни ее. И потому я советую тебе заткнуться и держаться подальше от этой

истории, пока никого не разозлила.

Так… может, сама я не разозлила никого, но меня-то да, меня разозлили, и еще как! Хватаю

сумку, порывисто вскакиваю в места и просто ухожу. Внутри все горит и клокочет. Мало того,

что он спит со своей шлюхой, он еще и готов ради сохранности за ней места в университете

выставить на улицу меня. МЕНЯ! Хотя знает, что этот университет — чуть ли не единственная

организация, где я могу работать. Даже Мельбурн не пойдет навстречу, стоит им узнать

сициллийскую историю.

Иду по улицам, вколачивая каблуки в асфальт так, что на нем, должно быть, полумесяцы

отпечатываются. Мне нужно успокоиться, нужно успокоиться! Может, в магазин какой зайти?

Покупки так поднимают настроение. Но ушла я от офиса Бабочек уже довольно далеко, район

знаком смутно, и мне сложно сориентироваться. Магазины, где же магазины? Стою и

оглядываюсь по сторонам в поисках вывесок со знакомыми названиями… Невольно мой взгляд

прилипает к самому роскошному зданию на всей улице. Оно просто неприлично броское.

Сплошь стекла с отражающим покрытием, отчего все сооружение словно светится. И пять

лифтов, расположенных с торца, ездят туда-сюда, позволяя случайным прохожим завидовать

пассажирам, любующимся видами города с высоты. Я слежу глазами за одной из взлетающих

ввысь кабинок и невольно натыкаюсь взглядом на вывеску «Строительная компания

Циммерманов». Так вот где, оказывается, заседает мистер Перфоратор. Ну еще бы. У него не

может не быть здания с полной панорамой Сиднея! А еще… я, кажется, знаю, на ком сорву

злость.

В холле строительной компании все как в аэропорту. Магазины, банки, рестораны — полный

комплект. Я несколько дезориентирована. Слишком много людей и впечатлений. А еще после

солнечной улицы глаза с трудом адаптируются к полумраку, стою в центре зала, оглядываюсь.

И либо мне мерещится, либо из лифта действительно выходит Ашер и направляется в старбакс.

Ну нет, не уйдешь, развратник!

Срываюсь с места и влетаю в ресторан следом. Знакомый разворот плеч и дорогущий

костюм. Ну точно он. Держись, Сидней! Я делаю несколько шагов и встаю рядом с мистером

Перфоратором.

— Как вы можете бывать в таком месте? — шиплю я, даже не озадачиваясь приветствиями.

Ашер вальяжно поворачивает ко мне голову:

— И вам добрый день, — кивает он. — Кстати, вам идет красный.

— А вам не идет букет голых девиц за пазухой!

Ашер старательно прячет улыбку, но выходит у него плохо.

— Должно быть, вы очень злы на тирана и деспота.

— Естественно, он же Картер. Вы хоть представляете, какой был у меня шок, учитывая, что

уговор был таков: десять страниц рукописного текста в обмен на Сидней глазами аборигена.

— А, так это вы так на прогулку по достопримечательностям сходили, — начинает

хохотать Ашер. Если на него и до этого пялились, узнавая, то теперь зевак еще больше. Тыкаю

его локтем в бок. Это очень больно, потому что они у меня костлявые. — Ауч. Ну и как вам

виды, понравились? Там определенно было на что полюбоваться. — И предусмотрительно