И черт с нами

— Ну, да, — кивнул Алябьев. — Так оно и есть. Мне, правда, пришлось изрядно поломать голову, прежде чем я до этого додумался. В геноме человека присутствует так называемый летальный ген, определяющий индивидуальный срок жизни каждого человека. Это такой длинный хвост из аминокислот, называемый теломером. С каждым делением клетки хвост-теломер укорачивается. При этом в клетках содержится фермент теломераза, который старается этот хвост нарастить. Но в здоровых клетках его недостаточно для того, чтобы постоянно восстанавливать первоначальную длину теломера. А вот в раковых клетках, как это ни грустно, переизбыток теломеразы. Одним словом, несмотря на все старания теломеразы, хвост-теломер со временем съеживается, как шагреневая кожа, сходит на нет, и человек умирает. Даже если у него нет никаких заболеваний, которые могли бы явиться причиной смерти. Просто, как говорят, пришел его срок. Именно этот теломер, трансформированный в программный файл, ограничивал срок действия всей программы. Встроенный в программу лоадер полностью устранил эту неприятность.

— Вы видели окончательный вариант программы? — осторожно поинтересовался Гамигин.

— Да, конечно, — с готовностью кивнул Алябьев. — Виктор демонстрировал мне ее.

— И она у вас осталась?

Я замер, как сеттер, сделавший стойку на затаившегося в высокой траве фазана.

— Увы, — развел руками Алябьев. — У моего компьютера не слишком большая память, и я обычно сразу удаляю все ненужные файлы.

— То есть программа сначала была инсталлирована на жесткий диск вашего компьютера?

— Ну, да, — кивнул Алябьев и удивленно посмотрел на меня: — Если вас интересует эта игрушка, почему бы вам не обратиться к самому Виктору? Я могу дать его координаты.

Я не слушал Александра Алексеевича, обдумывая возможность изъятия у Алябьева винчестера. Программа была удалена не так давно и, если отвезти винчестер тому же Антоше, он, возможно, сумеет отыскать какие-то ее фрагменты. А может быть — чем черт не шутит! — и всю программу восстановит. Компьютеры последнее время стали весьма своевольными и порой выкидывают самые неожиданные кунштюки, ставящие в тупик даже опытных программистов.

Но, прежде чем я успел завести разговор о винчестере, Гамигин решил пойти более простым путем.

— А когда вы последний раз чистили корзину, Александр Алексеевич?

— Корзину? — Алябьев задумчиво прикусил верхнюю губу. — Точно не помню… Недели две назад.

— Но если так, то программа Ризеля могла сохраниться в корзине.

— Пожалуй, — согласился Алябьев. — Виктор принес на диске самораспаковывающийся архивный файл, который я сначала перенес на жесткий диск, затем инсталлировал программу. Программу после просмотра я удалил через деинсталляционный файл, а первоначальный архив просто стер.

— Ну так включите компьютер, Александр Алексеевич. — От нетерпения я едва не подпрыгивал на месте. — Давайте покопаемся в вашей мусорной корзине.

— Конечно. — Алябьев наклонился и нажал сетевую клавишу на системном блоке.

— Скажите, пожалуйста, Александр Алексеевич, — обратился к доктору Анс, — если отключить систему саморазрушения теломера, что тогда, человек станет бессмертным?

— Останутся болезни и несчастные случаи, — улыбнулся Алябьев. — Но просто от старости он уже не умрет. Но, если вы полагаете, что открыли эликсир бессмертия, могу вас разочаровать. Как я уже говорил, в раковых клетках теломеразы в десятки раз больше, чем в здоровых. Если в здоровой клетке довести концентрацию теломеразы до такого уровня, что она остановит разрушение теломера, клетка превратится в раковую. Человек умрет не от старости, но от рака. Замкнутый круг, из которого пока никому не удалось найти выхода.

— Ризелю с Шульгиным это удалось, — заметил я.

— Но это всего лишь игра, — скептически усмехнулся Алябьев. — В игре возможно все.

— Однако при использовании созданного Ризелем лоадера не происходило саморазрушения всей системы генома.

— Нет, — согласился доктор.

— Значит, если сделать обратный перевод, — я покрутил указательными пальцами, как будто наматывал на них невидимую нитку, — то есть на основе программных элементов воссоздать закодированную в них последовательность нуклеотидов, то мы получим некую биологическую структуру, способную без вреда для всего организма остановить разрушение теломера. — Я посмотрел на Гамигина. — Ты понял, зачем им всем была нужна эта программа?

— Система обнуления счетчика, отсчитывающего отведенные годы жизни. — Анс задумчиво постучал пальцами по краю стола. — А ведь можно посмотреть на проблему иначе. Тот, кто создавал геном человека… Да не только человека, а всех земных существ!… Он использовал для этой цели условно бесплатную программу… Не захотел платить за лицензию или просто где-то стащил… А в итоге — каждому ровно сто лет жизни!

— Есть долгожители, для которых сто лет — не предел, — заметил я.

— Любая программа время от времени дает сбой… Несколькими годами больше, несколькими меньше, и все равно итог один… Дьявол ты мой! — Демон обхватил себя руками за голову. — В каком же мире мы живем!