И девять ждут тебя карет

Но, судя по его тону, он вовсе не был в этом убежден, и я тоже. Оба мы видели, какое лицо было у Рауля. И по тому, как рвались вверх по извилистой дороге красные огоньки, мы оба поняли, что настроение Рауля не изменилось.

Я увидела, что огоньки замерли наверху и потухли под ярко освещенными окнами замка Вальми. Уильям снова прибавил скорость, мы спустились в последнюю низину, снова столкнулись со стеной тумана, накрывшей машину почти доверху, замедлили ход, сделали поворот, проехали мост и остановились так резко, что тормоза громко взвизгнули.

– В чем дело? – задыхаясь, спросила я.

– Две машины могут разойтись на этой дороге?

– На зигзаге? Нет. Но…

Он кивнул в сторону дороги к замку Вальми. Я посмотрела в том же направлении и простонала:

– О господи!

Машина шла вниз от дома, осторожно въехав на первый поворот. Преодолев его, она медленно и величественно двинулась к следующему повороту, направляясь вниз, к мосту…

– Куда вы идете? – резко спросил Блейк.

Я беспомощно дергала за ручку дверцы.

– Там есть тропинка, прямо от моста вверх через лес… там ступеньки… думаю, я могла бы…

Его рука накрыла мою руку.

– Не глупите. Вы только напрасно расстроитесь, и все равно я буду там раньше вас. Сидите спокойно.

– Но, Уильям…

– Я все знаю, дорогая. Но мы ничего не можем сделать. – Его голос был по-прежнему спокойным. – Посмотрите, он уже почти проехал эти повороты. Сидите спокойно.

Я никак не могла заставить себя не дрожать:

– Это… это вас совершенно не трогает, правда?

Его глаза были серьезными и ласковыми:

– А вас? Действительно это так важно для вас?

Я ничего не ответила. Спускающаяся машина преодолела последний поворот, и ее фары осветили мост. На нем, как и всюду близ реки, лежала пелена тумана.

– Простите, Линда, – мягко сказал Блейк.

Машина ехала по мосту, пробиваясь сквозь туман. Потом она остановилась и с жалобным скрипом тормозов повернула на шоссе. Уильям взялся за руль, наш «даймлер» въехал на мост и быстро пересек его, разбивая туман светом фар, словно бульдозер.

На одну секунду, прежде чем скалы встали у нас на пути, я подняла глаза и увидела силуэт замка Вальми на темном фоне безлунной весенней ночи, с ярко освещенными окнами. Я поняла, о чем думал Уильям. Воздушный замок, мечта Золушки – сказка, прочитанная на ночь. «Пиры при свете факелов! Веселье! Игры! И девять ждут тебя карет…»

Все это не для тебя, дорогая Линда. Тебя ждет Северный Лондон.

«Даймлер» взобрался по последнему отрезку дороги и дернулся, когда колеса скользнули по гравию. Он остановился почти вплотную к стоявшему там «кадиллаку».

Перед домом была еще одна легковая машина и какой-то фургон, но я их едва заметила. Я открыла дверцу, когда колеса еще двигались, и побежала, спотыкаясь, по главной лестнице.

В холле находился Седдон. Увидев меня, он бросился вперед и сказал: «О, мисс Мартин…», но я пробежала мимо него, словно не заметив, направляясь в длинный коридор, ведущий в библиотеку.

Дверь была полуоткрыта, и оттуда лился свет. Подбежав к двери, я почувствовала, что моя храбрость улетучивается, как вино из разбитой бутылки, и я неподвижно встала, положив руки на дверь, но не осмеливаясь ее открыть.

Из комнаты не слышалось ни звука.

Я тихонько толкнула дверь, сделала несколько шагов и остановилась. В комнате были какие-то люди, но я видела лишь двоих.

Рауль де Вальми стоял спиной к двери, глядя сверху вниз на своего отца.

На этот раз Леон де Вальми был не в инвалидном кресле. Он упал на пол. Его тело лежало неловко и казалось еще более искривленным из-за корсета, который он носил под одеждой. Голова была повернута, одной щекой он касался ковра. Лицо было гладким, без морщин и теней; оно полностью лишилось своей зловещей красоты. Сейчас оно казалось пустым и невыразительным.

С того места, где я стояла, едва можно было различить почерневшее отверстие на виске.

Я, наверное, упала бы и осталась лежать там, где стояла, если бы Уильям Блейк не подхватил меня сзади и не вытащил из этой окутанной тишиной комнаты.

Карета девятая

Глава 21

Гляди – еще сияют звезды.

Вебстер. Княгиня Мальфи

Тепло, звон бокала, запах азалий… Кто-то гладит меня по руке. Но не слышно музыки, и голос, зовущий меня, не принадлежит Флоримону. И нет Рауля: он ждет меня, чтобы увлечь на террасу, туда, где светит луна…

– Ну вот, Линда, выпейте это, – говорит Уильям.

Жидкость обжигает язык, я чуть не захлебываюсь и открываю глаза.

Я в маленьком салоне, лежу на диване перед камином. Кто-то только что его разжег. Языки бледного пламени облизывают занимающиеся огнем поленья. У меня кружится голова, я смотрю на них словно сквозь пелену.

Я никогда еще не падала в обморок, воспоминание о внезапно накатившем беспамятстве пугает – и я подношу руку к глазам. Салон словно плывет перед глазами, слишком ярко освещенный, но какой-то туманный.

– Допейте это, – торопит меня Уильям.