И друг может предать (СИ)

— А эта дверь напрямую соединяет с моими покоями, — обломал хрупкую надежду Алекс. — Но, вообще, ты устраивайся, скоро придут к тебе с платьями. Швеи у нас до жути пунктуальные, — я лишь кивнула, на ходу размышляя, успею ли ополоснуться, или же придётся ждать завершения примерки, чтобы смыть грязь чужого тела. По всему выходило, что времени мне хватит, поэтому, вытолкав парня за дверь, направилась в ванную комнату. Та, к слову, так же отличалась светлыми, уже раздражающими тонами. Однако делать было нечего, поэтому, как можно быстрее я приняла душ, сильнее намыливая кожу приторно пахнущим гелем, запах которого ещё долго не мог выветриться, раздражая до умопомрачения.

Выйдя из душа поняла, что запах преследует меня по пятам. Уже жалела, что решила помыться, потому что лучше уж быть грязной, чем сходить с ума.

— Ну и вонь, — выразил и моё мнение Алекс, который с наглой рожей сидел на кровати и крутил в руках какую-то коробочку.

— В первый раз в жизни с тобой согласна, — кивнула. — Но это единственный гель, что нашёлся в ванной. Если предоставишь другой, буду безумно благодарна.

— Может, магией разгонишь, ветром там? Пока можешь? — предложил он.

— Пока могу? — возмутилась, выставляя на свет предплечье, с которого пропала коричневая метка. — Уж прости, наш договор закончен. Я помогла с противоядием, ты забыл о магии?

— Конечно, — он был совершенно спокоен, можно сказать, даже отрешён. Почти лежал на боку, опираясь лишь на локоть. — Я хотел тебе помочь, милая моя Ярочка. Во дворце женщины нервные, злые и гадкие. Сорвешься ещё, начнёшь неосознанно колдовать, и капут тебе, — холодно и спокойно рассуждал он, хотя в глазах искрилось веселье. Его забавляла его же история. — Но чтобы такого не произошло, я решил наведаться в известную тебе сокровищницу и позаимствовать колечко. С виду обычное, но на самом-то деле из чернёного серебра, конечно сильную магию вряд ли сдержит, её даже браслет еле сдержал, он был в последний раз в непригодном состоянии, но вот неосознанное колдовство — вполне. О тебе же забочусь. Ты сможешь его снять в любой момент. Просто я не хочу проблем. Да и даже сейчас придёт к тебе швея, а тут ткнёт случайно иголкой, твои рисунки на теле засияют — и пиши пропало, — такое чувство, что он меня соблазнить на кольцо пытался, честное слово.

— Твоя мать хоть не поймёт, что она его где-то видела?

— Ой, ты думаешь, она серебром интересуется? Да и оно было в нескольких экземплярах, я его когда-то в детстве для одной подруги покупал, — он мигом помрачнел, а я поняла, что эта подруга была далеко не подругой.

— Ладно, давай его, — протянула руку, до этого взмахнув ей же, чувствуя, как дышать становится легче. Надеюсь, и от меня выветрился этот отвратительный запах. Парень быстро нацепил мне на безымянный палец левой руки колечко, с изящно отточенный сапфиром, окантованным тонкими полосками серебра. Кольцо занимало почти целую фалангу пальца, но вместе с этим не выглядело громоздко, было в самый раз для меня. Дёрнулась, когда магия попыталась бороться с украшением, но через секунду она проиграла и утихомирилась. В этот момент послышался стук в дверь, а Алекс, быстро подскочив, скрылся в коридорчике между комнатами, и я, как и была в огромном полотенце, так и пошла открывать двери.

— Здравствуйте, милая леди, — ко мне ринулась дородная женщина, за которой пара слуг заволокла с десяток сумок. — Какая милая фигура, — оценила она меня. — Конечно, вы слегка тощая, да и не любой наряд будет вам к лицу, но я думаю, что смогу помочь, — она так начала вокруг меня бегать, что я поняла — без нарядов я точно не останусь.

— Шикарно, что вы уже готовы, даже раздеваться не придётся, — она без смущения сдёрнула полотенце, от чего я остолбенела, думая, не закричать ли. Но ужас прошёл, когда я заметила, что говорунью больше интересуют замеры. — А вот бельё я как знала и принесла именно вашего размера, — защебетала, кидаясь к сумкам, которые слуги оставили у входа, с радостью скрывшись, как только зашли. И теперь я поняла их. Получив с два десятка разнообразных комплектов, всех цветов и фасонов, я с позволения женщины, всё же сгорая от смущения, кинулась в ванную, облачаться в выданное бельё.

— Дорогая моя, давайте быстрее! — с предвкушением окликнула через полминуты меня. — Будут ли какие-нибудь пожелания, кроме платьев?

— Мне бы больше брючные костюмы, — попросила, но увидев, как женщина скривилась, попыталась придумать причину: — Я обожаю лошадей, а в женском седле не вижу смысла ездить — лишь платья портить.

— Вы абсолютно правы, — мигом согласилась она, записывая что-то на листке. — А какие цвета вам идут, вы же в курсе?

— Желательно от голубого и бирюзового до синего и даже белого. Лучше всего холодные тона, — тут уже я могла подсказать, а она лишь покивала, понимая, что мои слова сходились с её мыслями. — И прошу, корсеты на застёжках, а не шнуровке, терпеть их не могу, — вошла во вкус, понимая, что любую прихоть исполнят.