И это все, за что я борюсь (СИ)

— Сначала — убить. Я прикинул, что ты, Бейв, у нас точно не жилец (не знал же я, что тебе еще хватит прыти на побег), а Милит — единственный человек, которому известны намерения общества Шипа. И она, узнав обо мне, естественно, захочет мне помешать. Избавиться от нее для меня было бы проще простого, но это не получилось бы сделать без лишнего шума, поэтому я решил сработать на опережение и отыскать девочку самостоятельно, чтобы она ненароком не успела освободить тебя, дорогой мой Цареубийца. Таким образом, я избавляюсь от Милит по-тихому и оставляю тебя гнить в тюрьме до самой твоей постыдной кончины — ну разве не идеально?

— Умно, Солз, умно… — Протянул я, — Но ты сказал «сначала». Что изменилось теперь?

— А то, что я пораскинул мозгами и дошел до того, что Милит еще может принести пользу.

— Ты с ума сошел? — Вскрикнула девушка, — Что за бред ты несешь?

— Уже не бред. И сейчас ты поймешь, почему.

— Не собираюсь я ничего понимать! Солз, если ты думал, что я так просто забуду все то, что ты делал с моим разумом и соглашусь делать то, что ты говоришь, ты ошибался. Нет. Никогда и ни за что.

— Но я всегда могу тебя заставить, ты помнишь? — Солз оскалился в хищной улыбке.

— Нет, этому не бывать. — Объявил я, — Лучше уж убей.

— Тебя — запросто. — Пожал плечами маг, — Ее — ни за что. Милит еще ой как мне нужна…

— Что ты хочешь…? — Милит запнулась на полуслове.

— Я понял, что ты — прекрасный проводник, почти такой же, как Бейв. Ты пронизана его магией с головы до ног, но и без моей тут не обошлось. Вот только от Ратера тут толку не будет — если он сдастся гвардейцам, его просто вернут в ту же камеру и довершат восьмикружие по штатному расписанию. А вот ты, Милит, если ты сдашься солдатам — ну, скажем, случайно — то Синк прилетит, как пчела на цветок. И тогда мне хватит сил, чтобы незаметно свести этого здоровенного громилу в могилу. Он ведь не упустит возможности побеседовать с убийцей своей любимой женушки?

— То есть, ты хочешь, чтобы Милит попалась гвардейцам? — Недоуменно вытаращился я.

— Я настолько похожа на дуру, что ты подумал, что я соглашусь схлопотать смертную казнь?

— Боги, Милит, включи же ты голову! — Процедил Солз сквозь стиснутые зубы, — Никакой казни не будет. Синк сдохнет раньше, чем задаст тебе первый вопрос. Начнется такой переполох, что про тебя тотчас забудут, и ты снова сможешь улизнуть. Все мы получим то, что хотели. Я — власть, а вы — свободу.

Мы с Милит одновременно переглянулись. Девушка выглядела встревоженной и немного растерянной, но в одном с ней мы явно были солидарны — теперь нам нужна только свобода.

Но как ее достичь, когда и меня, и ее ищут все, включая самого короля? Нам больше не место в Зотерской империи, все наши надежды и планы рассыпались прахом в тот самый день, когда Цатта рассказала мне об обществе Шипа.

Милит выбралась из тревожных раздумий раньше меня:

— А если я не соглашусь?

— Я уже ответил на этот вопрос, даже до того, как ты его задала — я заставлю тебя.

— Солз, — Позвал я, — Скажи: зачем тебе власть? Это ведь… такое тяжелое бремя. К тому же ты преступник, твой собственный народ будет тебя ненавидеть. Ты собираешься вечно держать людей в страхе?

— Ну почему же? Быть может, я смогу очаровать их, и меня полюбят все — от стариков до малых детей.

— Сомневаюсь. — Фыркнула Милит.

— Я всегда боролся за справедливость. — Прибавил маг, — Я полжизни был узником монастыря. Мне надоело скрываться. Теперь я хочу быть на виду.

— Для этого есть другой путь. Ты можешь стать… ну… национальным героем? — Предположил я.

Солз рассмеялся:

— То-то я и вижу — ты стал, Цареубийца!

Я отвернулся, чтобы не видеть его насмешливый взгляд. Если Солз хотел уязвить меня побольнее, ему это удалось.

— Когда ты хочешь воплотить свой план в жизнь? — Внезапно заговорила Милит. Я с удивлением посмотрел на нее, подмечая, что девушка больше не дрожит, как осиновый лист, не отводит взгляд и прекрасно справляется со своими чувствами. Должно быть, ей и вправду стало намного легче. А вот я чувствовал себя разорванным на куски или сваренным заживо.

Ради счастья Милит я мог это потерпеть.

— Ты хочешь согласиться? — Выпалил я, с опозданием понимая, что у нас нет другого выхода.

«Свобода» — пел мне сладкий голос в голове. «Ты наконец получишь ее. Ты не будешь обязан никому».

— А разве нам остается что-то другое? — Милит пронзила меня взглядом.

— Нет. — Признал я, — Нет.

— Похоже, ты еще не до конца утратила свою соображалку. — Солз потыкал себе пальцем в висок, поглядывая на девушку, — Ратер, смирись с неизбежным. Вы оба — в моем распоряжении, и я отпущу вас только тогда, когда это будет угодно мне.

— Мы не твои рабы. — Прохрипел я.

— Ты и сам прекрасно знаешь, что это не так. Ты должен быть благодарен мне за спасение Милит.

Я бы набросился на него и попробовал разукрасить эту самодовольную физиономию синяками, но у меня сейчас едва хватало сил, чтобы говорить и выглядеть собранным. Поэтому я лишь сердито зыркнул на него, что Солз намеренно проигнорировал: