i f36931a51be2993b

  Анри едва сдержал усмешку. Представил лицо генерала - если пленный офицер обратится к нему данным врагами прозвищем. Дескать, язык плохо выучил. Думал, это - почетный титул...

  Увы, такая шутка уместна для лейтенанта. Не для подполковника, рискующего не только своей шкурой, но еще и тремя сотнями чужих. Которые ему далеко не "чужие".

  - Подполковник Тенмар! - Лицо резко обернувшегося к Анри красы и гордости квиринской армии вряд ли могло быть злее. Даже прочти он мысли пленника. - Вы уже слышали о случившемся в Сантэе?

  Центуриона мог подослать и сам генерал, но это - маловероятно.

  - Вы о краже воды из Сантэйского водопровода?

  Новость прошедшей недели. Впрочем, в казармах ее обсуждают до сих пор. Эвитанцы так и не смогли толком понять. Вода - практически общая и ничья. Так почему ее воровство приравнивается к убийству?

  Генерал досадливо поморщился. Явно не понимает - издевается собеседник или нет.

  Видимо, выбрал второе. Потому что зло дернул плечом:

  - Стал бы я лично вмешиваться - из-за суда над придурком, которому воды мало!

  А по закону - нужно. Но когда ж тут менять законы - если они вместо этого "Величеств" меняют раз в месяц?

  А гвардии - не до законотворчества. Немудрено, что Всеслав разбил их в пух и прах.

  Впрочем, тут злорадство - неуместно. Тенмара и его товарищей он тоже разбил. Два года назад...

  - Речь об оскорблении богов... - начал генерал. Но оборвал сам себя. -Служившая Вирге дура не могла подождать двадцать лет!

  Сами виноваты. Нечего отбирать по знатным семьям маленьких девочек. И заставлять их по двадцать лет служить закосневшей в девичестве Вирге. После крещения для приличия объявленной святой Виргинией.

  Любой взбесится - заставь его провести лучшие годы в монастыре.

  Хотя молчал бы ты, эвитанец. В Квирине хоть через двадцать лет отпускают. А в твоей родной стране если уж запрут молиться - то навсегда.

  - Короче... Виргинку и ее любовника казнят перед вашим выступлением. Чернь захочет еще крови. И она должна пролиться.

  Кто, чернь?

  - Эвитанцы не убивают друг друга. - Тенмар надеялся, что льда в голосе достаточно. - Это было оговорено.

  - Я этого и не требую! - раздраженно рявкнул Кровавый Пес. - Убейте, кого хотите. Но кровь на арене должна пролиться!

  - Кого хотим? - бровь Анри поползла вверх.

  Как когда-то отца раздражала эта привычка! "Ты надо мной издеваешься?!" - рычал старый герцог Тенмар...

  - Выберите любого гладиатора. Из любой страны! - Похоже, Поппей сдерживается из последних сил. - Хоть чернокожего рубийца! Кровь у всех одинаково красная!

  - Ни я, ни мои люди не станут убивать никаких чернокожих рубийцев! - отчеканил Анри. Моля Творца или Темного - кто услышит! - чтобы сейчас хоть немного напоминать отца. В его лучшие годы.

  "Никогда не сомневайся, что люди выполнят твой приказ. И они его выполнят. Никто не должен усомниться в твоих словах. И в первую очередь - ты сам!"

  - Мы - солдаты, а не рабы. Это тоже оговорено.

  - Будь по-вашему, - Поппей Август только что сквозь зубы не цедит. Ничего, прикажет другим. Не эвитанцам. - Да, еще, подполковник... Напоминаю, казнь состоится до боя. Приятного зрелища... солдат.

  3

  Хорошо, что им не придется убивать. Точнее, придется не им.

  Плохо, что бой после казни. А еще хуже, что, пока Анри любовался поганой рожей Поппея, - остальных увезли в амфитеатр. Сержа уже не заменить. Сегодня он увидит, как человека медленно забивают насмерть.

  Увидит - перед первым боем на арене.

  За два последних года Анри заставил себя измениться. Импульсивный и прямолинейный в юности - вынужден был стать хладнокровным и невозмутимым. Насколько сумел.

  Хватало несдержанных подчиненных. Если еще и командир начнет вести себя так же...

  Только поэтому ему не хотелось убить квиринскую чернь. По-настоящему - ни разу. За все эти месяцы.

  Плебс жаждет крови и зрелищ. И радостно рукоплещет одному из любимцев - гладиатору Анри Отважному.

  Он ненавидел их. Но не настолько, чтобы желать им смерти.

  До сегодняшнего дня.

  Остальные уже ждут за кулисами. Николс с Сержем - рядом, Жан - в стороне.

  Мелькнула надежда, что здесь их и продержат. До самого выступления.

  Крики слышны будут. Но слышать и видеть - не одно и то же...

  Тенмар едва сдержался, чтобы не садануть кулаком в стену. Прямо в присутствии всех.

  Квиринское правосудие насмерть забьет кнутом любовника монахини-виргинки. А ее заживо замурует в подземном склепе. Этой же ночью. Таковы законы. И чья смерть хуже - еще спорный вопрос.

  Квирина безжалостно расправляется с обидчиками языческих богов. Пусть и перекрашенных в святые.

  А еще она превращает в военнопленных поверивших ей союзников. Но в Эвитане заправляют тупой недоумок-короленыш и продажный Регентский Совет. А половина монастырей - под контролем леонардитов. Чей основатель всю жизнь посвятил совершенствованию пыточного искусства.

  Сволочей полно везде. Но невозможно спасти всех их жертв. Власти у Анри такой нет.

  Поэтому - смотри, слушай. И знай, что не можешь спасти!

  Жан держится хорошо. Особенно по сравнению с двумя другими. Нет, если они когда-нибудь вернутся в Эвитан - Тенмар добьется для парня личного дворянства.