i f36931a51be2993b

  И пока об этом лучше вообще не думать. Такие мысли можно позволить лишь за пять минут до... А потом уже станет неважно.

  "Мужчины думают, что правят они. Но на самом деле правим мы, а они пусть и дальше заблуждаются".

  Кармэн - умница. Но в ее жизни тоже не было такого.

  И всё же... Неглупая женщина, даже запертая на бабьей половине, засунутая в гарем восточного султана, - всё равно сможет действовать. Здесь Кармэн права.

  Действовать через мужчину, за которого загнали замуж...

  И значит - мстить за всё сразу будем потом. А сейчас придется не слишком выбирать средства.

  Кузен Юстиниан... Ему сейчас двадцать три. Чуть старше Виктора и Грегори. Но никогда не воевавшие офицеры, проводящие жизнь в развлечениях, надолго застревают в возрасте, когда вышли в свет. В подростковом.

  В детстве Элгэ играла с обоими двоюродными братьями. Нескладный подросток Юстиниан как-то всерьез разозлился. И попытался стряхнуть ее с клена, куда она забралась, стащив его любимую шпагу с позолоченным эфесом.

  А Октавиан был верным пажом красивой кузины. И изо всех детских сил раз за разом бросался с кулаками на старшего брата. Защищал дерево с Элгэ.

  Неужели прошло почти десять лет?

  Октавиана илладийка уже видела в коридоре - мимолетно. Он проводил ее взглядом. Хорошим таким.

  Здесь тоже не ошибиться бы. Юноша в пятнадцать лет - не мальчишка в шесть. Но Элгэ попросила бы у ненаглядного дяди его младшего сына, а не старшего. Если бы не понимала, что бывший мидантийский патрикий откажет наверняка. Даже не видя насквозь ее мотивов.

  Не станет давать младшему шанс получить герцогский титул - в обход старшего.

  Ключик к юному Октавиану Элгэ подобрала бы быстро. А вот его взрослый братец - пока темная лошадка.

  И хуже всего, что сейчас нельзя даже бежать из Лютены. На кого, в отсутствие кардинала, оставить Диего и Алексу?

  3

  Стук в окно прервал невеселые размышления не слишком умелой илладийской интриганки. Мерещится? Птица?

  Почему?..

  Элгэ стремительно обернулась. И едва не рассмеялась от облегчения. По ту сторону стекла - улыбающееся лицо Октавиана.

  Верный рыцарь прибыл к даме. Что ж - дама распахнет окно. Во всю ширь! Пусть северяне сами боятся своих холодов!

  Юноша стремительной белкой перемахнул подоконник. Миг - и "рыцарь" рядом с "дамой".

  Он ее уже перерос. Выглядит старше своих лет. И всё равно - мальчишка!

  Октавиан явно готовился что-то сказать - видно по чуть дрогнувшим губам. Но сейчас стоит неподвижной статуей. Просто молча смотрит. Во все глубокие черные глаза.

  И что такого увидел, чего не рассмотрел в коридоре?

  Ах да! Там же Элгэ была в мужском костюме. А теперь, по требованию дяди, переоделась в платье. Одно из праздничных. Только что из своего сундука.

  И вдобавок - сделала высокую прическу с гребнем. Всё равно в заточении заняться нечем.

  Так что Октавиан сейчас любуется на илладийскую танцовщицу. О них он до сей поры только чужие рассказы слышал. И предания о роковой и жестокой любви чернокудрых красавиц и тореадоров. И о крови, льющейся на равнодушный песок арены. Будто имеет значение, куда именно она хлещет!

  Знал бы самоуверенный Валериан Мальзери, где сейчас его младший сын!

  - Садись! - Элгэ рассмеялась. Достаточно мелодично и непринужденно. А когда-то корчила в зеркале рожи - на уроках Лауры Тусси. Знать бы заранее, что понадобится, а что - нет. - Вина?

  Октавиан, явно скрывая решительностью неловкость, непринужденно уселся на широкий подоконник.

  - Вина не надо, - после совсем легкого колебания отказался юноша. - А то свалюсь потом с карниза...

  Элгэ вновь усмехнулась, присаживаясь на подлокотник кресла. Для дамы - нонсенс, для танцовщицы - в самый раз.

  - Чем обязана твоему визиту в мое узилище? - девушка отпила крохотный глоток, внимательно глядя на Октавиана.

  Он смотрит - хороший мальчик! - на лицо. Молодец.

  - Ты в опасности, Элгэ.

  Это ей известно и без него.

  - Как только у тебя и Юстиниана родится сын - отец избавится от Диего.

  Так влюблен, что выдает планы отца? Просто жалеет Диего? И то, и другое? Или подослан Мальзери-старшим? А взгляды делу не мешают - даже способствуют. Отвлекают внимание, усыпляют бдительность...

  - Он сам об этом говорил?

  Лучше поймать Октавиана глупым вопросом, чем пойти в ловушку. Как еще более глупая курица.

  И потащить за собой брата и сестру!

  - Я догадался. Я знаю отца. И он тогда знал, что твоих родителей убьют. И не помешал.

  Глаза в глаза - в упор. В каком возрасте мидантийцы учатся столь уверенно врать в лицо? И она сама, и Виктор - лишь полукровки, так что пример - неудачен. Впрочем, и у Октавиана мать - эвитанка...

  Красивый черноглазый мальчик, ты - искренен или нет?

  Если Октавиан сам дошел до только что высказанных подозрений, он - отнюдь не наивен. Если не сам - за всем этим стоит Валериан Мальзери.

  - Чего он хочет от Диего?

  - Не знаю.

  Что ж - ничего нового кузен не сообщил. И сообщил. Если двое, не сговариваясь, думают об одном и том же, то либо они - влюбленные, либо...

  Таверна в Ритэйне, снегопад за окном, встревоженное лицо Витольда. Они еще свободны, ребенок Алексы еще жив...