И Гарри Поттера в придачу!

— Говорят, вы лечили моего брата, мистрис? — улыбнулся мне герцог Кларенс, когда нас представили.

— Это громко сказано, ваша светлость, — присела я в реверансе, — я рада, что смогла помочь.

— Не скромничайте! Про вас рассказывают настоящие чудеса.

— Людям нравится все преувеличивать.

А он действительно красавец, подумалось мне. Хотя Ричард, пожалуй, мне все же нравится больше. Ох, и хороши братцы Плантагенеты, аж голова кружится. Тут и принцами быть не надо, чтобы разбивать женские сердца. Черт, это я еще Эдварда не видела. «Шесть футов мужской красоты», как-никак. Портреты того времени полного сходства не передают, да и правили их легко и непринужденно.

Кларенс, похоже, отлично знает, какое впечатление производит на дам и девиц, особенно на таких провинциалок, как я. А вот Ричард Глостер на подобные вещи внимания не обращает. Хотя, он еще слишком молод.

Чего-то я совсем не в ту степь уехала. Эти птицы летают слишком высоко.

Для кого высоко, а для кого…

После отъезда Кларенса Снейп вломился в мою каморку, запечатал дверь и припер меня к стене, демонстрируя бумаги с диаграммами, схемами и расчетами. Как будто я в этом что-то понимала! Пару планетных символов опознала, и то уже достижение.

— Наступает критический момент, — махал своими бумагами перед моим носом Снейп, — а ты даже из замка выйти не можешь. Овца безмозглая! Граф скоро бунт затеет, здесь гарнизон сменят. Что делать будешь?

Я вздрогнула.

— Так что делать-то?!

— Тебе нужно срочно переспать с принцем.

— Чего? — обалдела я. — Ты совсем чокнулся?!

— Смотри, идиотка! — мне под нос сунули очередную пентаграмму, заключенную в круг и исписанную рунами и непонятными значками. — Как бы мне не было противно, вся эта канитель вращается вокруг тебя и него. Без вашего физического контакта ничего не выйдет. Если он уедет из замка, то история пойдет по тому же сценарию, разве что Ричард повыше ростом будет и без проблем с позвоночником. Ты сдохнешь, вот, видишь знак Танатоса? Я один не справлюсь. Давай. Вперед и с песней.

Я зависла. Нет, Снейп не врал, это чувствовалось, но вот так сразу…

— Он еще маленький, — проблеяла я.

— Кто? — на меня смотрели, как на умственно отсталую. — Этот лось? Или, вернее, вепрь? Ты забыла, в какое время мы попали? Да они с Ловеллом уже половину служанок перещупали, а кое-кого и трахнули. Сколько там у него признанных бастардов было? Как раз по срокам подходит, сейчас и обзаведется.

— Мне вот только бастарда не хватало, — пробормотала я, — и вообще…

— Да ты никак сдохнуть хочешь? — спросили меня. — Причем перед смертью и трахнуть могут. Так что лучше уж самой невинность потерять, да еще со знакомым парнем. Я узнавал, служанки на него не жаловались. Волнуешься, что он про тебя плохо подумает? Да он не успеет от замка отъехать, как у него все из головы выветрится. А уедет он очень скоро. Король не захочет его брака с Энн.

Я отвела от своего лица бумаги и тяжело вздохнула. А кто говорил, что будет легко? Но Снейп прав, если я не уберусь из замка до того, как он начнет переходить из рук в руки, то мне мало не покажется. А убраться я смогу, только если разорвется эта непонятная связь. Про то, что сексуальное взаимодействие мне понадобится — и черт говорил. И действительно, раз уж терять невинность, то лучше уж с Ричардом Глостером, чем черт знает с кем. Этот хоть хорошо знакомый и симпатичный.

А они с Ловеллом те еще ходоки, оказывается, но это-то как раз неудивительно. На шашни неженатой части служащих и похождения пажей глаза закрывает не только граф. И служанок, которые не прочь порезвиться, никто не притесняет. Детишек крестит отец Джон, а потом могут и приданое дать, если что. Тот самый принцип неизбежного зла. Лучше привычный, скрытый от посторонних глаз разврат, чем проблемы с гормонально неуравновешенными подростками и одинокими мужчинами. Тем более что к онанизму и однополым связям отношение здесь крайне нетолерантное.

— Сегодня ночью, — сказал Снейп, — я устрою так, что в этой части замка будут спать все, кроме тебя, меня и принца. Не подведи!

— Зелье! — напомнила я. — Противозачаточное!

— Будет тебе зелье, — буркнул Снейп, — и релаксант тоже, чтобы очень больно не было. Давай, готовься!

Блин…

Уж не знаю, ночевал ли кто-нибудь обычно в комнате Ричарда, но сейчас он был один. И уже засыпал, но удивленно приподнялся на подушках, когда я появилась на пороге со свечой в руке.

— Барбара? — спросил он. — Ты чего?

Я поставила свечу на стол, типа небрежно и элегантно стянула через голову ночную сорочку и решительно направилась к кровати.

Глаза у принца стали размером с блюдце, а я не нашла ничего умнее, чем сказать:

— Подвинься!

И забралась под одеяло.

— Ты чего? — повторил он, осторожно отодвинувшись.

— Послушай, — я нерешительно провела пальцем по его подбородку, — ты ведь скоро уедешь. Вот я и пришла попрощаться.

— Попрощаться? — повторил он. — Да, я завтра уезжаю. Брат вызывает меня в Лондон.

Я медленно провела пальцем по его шее. Он сглотнул.

— Может быть, мы больше никогда не встретимся, — тихо сказала я, — кто знает. Давай попрощаемся так. Или ты не хочешь?