И Гарри Поттера в придачу!

Главная опасность исходила не от властей. Не зря говорят, что для кого война, а для кого — мать родна. Пока идеалисты мутузили друг друга на полях сражений, прочие темные личности сводили счеты, грабили соседей и захватывали имущество. У нас уже пару раз нарушали межу, пытались увести овец, а однажды мужчинам пришлось выгонять чужаков, пришедших в наш лес за дровами.

— Это люди Питера Мунка, — рассказывал вечером сходивший на разведку Снейп. — Пока граф на коне, а он на рожон не полезет: все знают, что Барбара под его опекой была, а ее сын — крестник Уорика, но кое-куда по соседству уже вламывался.

— Мунк из Граймторпа, что ли? — переспросил Шелтон. — Вот сучий выползень! Как воевать, так у него вечно — то люди разбежались, то лошади пали, то еще чего. А тут навострился вдову грабить.

— У него много людей? — спросила я.

— Не так и много, миледи, — ответил Шелтон, — он же скряга тот еще, но сейчас вполне может награбленным расплачиваться. Так что грабители могут и к нему прибиться. Теперь на дорогах такое творится, что не приведи Господь.

— Да, — вспомнила Нарцисса, — к нам давно не заглядывали разносчики, но кто же в такое время высунет нос из города с товаром и деньгами.

— Во-во, — согласился Шелтон, — честные люди нос высунуть боятся, а всякие мерзавцы только так шастают. Как бы еще шотландцы границу не перешли. Вот когда ужас будет. Надо бы еще арбалетных болтов заготовить.

Да уж, очередная историческая достоверность полной чашей. Спали мы теперь вполглаза, все время под рукой находился заряженный арбалет. Я раньше не понимала, что означает выражение «опасность витает в воздухе», теперь казалось, что я могу попробовать ее на вкус — острый привкус железа с запахом крови и гари.

Сожгли Литтл-Хэнглтон. Не знаю, являлась ли эта деревушка будущей родиной предков Волдеморта, но ее жителей мне было жалко. То и дело привозили раненых.

Снейп плюнул на конспирацию и лечил народ своими зельями. Не забывая, впрочем, читать молитвы и осенять крестом и себя, и свои снадобья. Мне впервые пришлось извлекать стрелу из позвоночника и сращивать кости и хрящи. Получилось. Потом меня, правда, накачивали зельями, но оно того стоило.

Об изяществе и нарядах пришлось забыть окончательно. Как и о дамском седле. Нарцисса придумала, как приладить застежку в бесформенном балахоне, чтобы я могла ездить по-мужски, не демонстрируя ноги. А под этим балахоном скрывались мужские же штаны и сапоги. Арбалет за спиной и колчан со стрелами уже давно не мешали и казались чем-то совершенно естественным. А ведь это было еще не все — нужно было еще придумать, как сделать так, чтобы Генри Ричмонд не улизнул из Англии.

— Надо его поймать и стереть ему память, — предложил Паркинсон, — как Локхарту, помните?

— Не получится, — покачала головой я, — они, вон, слабоумного Генри VI из Тауэра извлекли и на трон взгромоздили. Боюсь, что и Тюдора туда пристроят, даже если он будет мычать, пускать слюни и ходить под себя. Надо сделать так, чтобы он оказался непригоден для престола.

— Но это же просто, — сказал Лавгуд, — неужели вы не понимаете? Монастырь! Он должен принять постриг. И все.

— Гениально! — похлопал в ладоши Люциус. — Теперь осталось убедить его это сделать, но мы что-нибудь придумаем.

Шелтон о наших коварных планах не знал. По-моему, у него разгорались шашни с Дженни, ну, кроме прочей занятости.

Расчеты, расчеты, кипы бумаги, галлоны чернил — гороскопы. Нарцисса так и этак крутила гороскоп Дика.

— Целитель, без вариантов, — сказала она, — если не дать развивать Дар, мальчик умрет.

Остальные прикидывали варианты устранения Тюдора с политической арены.

— Проще всего напугать, — сказал Люциус, — в это время все верят в пророчества. Я читал в старых Хрониках, что мать графа Ричмонда даже настояла на изменении имени, данного при крещении. Первоначально его назвали Оуэном, в честь деда. И вроде бы про короля Оуэна тоже было пророчество. Но Маргарет Бьюфорт предпочла другое.

— Короля Оуэна англичане бы просто не приняли, — хмыкнул Снейп. — Это валлийцы радовались, что кто-то из них не просто стал пэром, как отец и дядя Генри, но и вскарабкался на трон. На этом тоже можно сыграть.

Все кивнули. И много веков спустя англичане, как бы это помягче сказать, к валлийцам относились без почтения.

— Между прочим, — вспомнила я, — когда нашли останки Ричарда в моем времени, то проделали несколько экспертиз. Так вот, мне очень жаль, что сейчас это невозможно. Маргарет Бьюфорт к Плантагенетам не имеет никакого отношения. Впрочем, в это и в XIV веке никто не верил. Ее предка называли «сыном двух отцов». Не зря же был отдельный указ, исключающих потомков Джона Гонта от Кэтрин Суинфорд из числа возможных претендентов на английский престол.

— Гонт? — в ужасе переспросил Паркинсон. — И тут они?!