И гаснет свет

Джона выяснил – чуть ли не случайно, – что по первоначальному проекту комнаты персонала должны были располагаться над палатами. К счастью, план этот показали Уолтеру Монтгомери, который потребовал сделать между ними нежилую зону.

– Пациенты будут кричать по ночам, – лаконично пояснил он.

– Может, не будут? – с надеждой спросил архитектор, которому не хотелось переделывать план.

– Будут.

Тут Джона оказался солидарен со старшим коллегой. Даже в лучшей клинике с великолепными препаратами случалось всякое. Это вовсе не означало, что крики здесь звучали постоянно, однако порой одной ночи достаточно, чтобы пошатнуть даже самую крепкую психику.

К Уолтеру прислушались: между палатами и жилой зоной обустроили комнаты отдыха и кафе. Персонал же поселился на верхних этажах, в комнатах, из которых открывался великолепный вид на старый сосновый лес.

К одной из таких комнат и привел теперь гостью Джона. Он помнил, какой номер ей достался. Хотелось зайти внутрь, и Джона даже не был уверен, что переводчица его прогонит. Но не был он уверен и в обратном, вспомнил, что Ольга наверняка устала, и остался за порогом.

Ничего, время у них еще будет. Да, к такому месту, как клиника Святой Розы, сложно привыкнуть. Но через несколько дней Ольга наверняка приспособится, ей самой захочется отвлечься – и вот тогда Джона вполне может быть вознагражден за терпение.

Если не случится что-нибудь такое, что отвлечет их обоих. Однако такого расклада хирург по-настоящему не боялся. Он уже усвоил, что в этой клинике, пусть и по-своему жуткой, все всегда идет по плану – а иначе и быть не может.

Глава 3 Лю Энлэй

Лин была спокойна, и это радовало. Внушало надежду, что все еще можно исправить. Да, официально развод уже состоялся. Но если договориться сейчас, обернуть дело вспять будет не так уж сложно. Многие знакомые вообще не знают о том, что они решили развестись – по крайней мере, со стороны Энлэя.

Он надеялся, что спокойствие в случае его жены – пока не получалось думать о ней как о бывшей – означает готовность к переговорам. Когда Лин рыдала, кричала и обвиняла его в чем-то, он не надеялся объяснить ей, почему им лучше остаться вместе. Да что там, из ее сбивчивых, полных всхлипываний и подвываний объяснений он и сам не мог толком понять, чего же она хочет. Он лишь усвоил, что ей не очень-то хотелось разводиться, она просто считала это необходимым.

Энлэй пытался успокоить жену и раньше, но любая личная встреча все-таки завершалась слезами Лин и обвинениями. Видеочат неожиданно оказался куда приятней и спокойней. Энлэй даже сожалел, что не предложил такое раньше.

– Мой адвокат передал бумаги твоему, – сказала Лин. – Я знаю, что ты далеко, тебе доставят почтой. Нужно будет подписать и отправить обратно. Там ничего нового, все то, о чем мы с тобой и договорились, это чисто юридический момент.

Энлэй решил, что настала пора рискнуть.

– Которого вполне можно избежать. И вообще все это можно исправить, пока не поздно.

Обычно на этом моменте Лин тут же повышала голос. Теперь она лишь досадливо поморщилась, однако соглашаться не спешила.

– Даже не начинай.

– Почему? – спросил Энлэй. – Я ведь не понимаю!

– Да, я… Я вижу. Но ты уже и не поймешь.

Понять и правда было трудно. Он точно знал, что у Лин не было другого мужчины. И при разводе его жена отказалась от любых материальных претензий: она ушла от него с тем же, с чем пришла. На момент свадьбы они с Лин оба неплохо зарабатывали, в итоге каждый остался при своем. Если бы в браке родились дети, пришлось бы обсуждать алименты… Но с детьми Энлэй ее не отпустил бы, пожалуй. Он предпочел не обдумывать это, и так тошно было.

У их развода не было никакой корыстной причины, не было ни предательства, ни катастрофы, способной разлучить их. Просто после трех лет брака, который Энлэю казался прекрасным, Лин начала все это – и не пожелала заканчивать.

Она смерила теперь уже бывшего мужа тяжелым взглядом и покачала головой, словно сама себе не веря.

– Попытаюсь последний раз – даже не знаю зачем! Я подала на развод, потому что ты меня не любишь.

– Ну и что? – искренне изумился Энлэй.

Он вообще не понимал, почему это вдруг стало новостью. Во-первых, о том, что он ее не любит, Лин знала еще три года назад. Во-вторых, в любовь как в явление он вообще не верил – и об этом она тоже знала.

Энлэй считал, что это и не обязательно. Никто ведь толком не мог объяснить, что такое любовь! Игра гормонов? Наваждение? Или долгосрочное психическое расстройство? В общем, то, что невозможно контролировать, а порой и следует лечить. Слишком зыбкая почва, на которой ничего толкового не построишь.

Поэтому он предпочел действовать иначе. Лин устраивала его всем – она его возбуждала ночью и внушала искреннее уважение днем. Он готов был видеть ее рядом с собой долгие годы… всегда! Он выполнял любые ее просьбы, был с ней честен и никогда не изменял. Ему казалось, что у брака тоже есть определенные правила, и Энлэй искренне стремился их соблюдать. Да они жили куда лучше, чем многие знакомые пары, клявшиеся друг другу в вечной любви!