И гаснет свет

Пришлось смириться, нацепить на лицо нейтрально-дружелюбное выражение и идти в холл, где его дожидался временный подопечный.

Он ожидал увидеть кого-нибудь вроде Зайцева – мужчину лет пятидесяти, с уймой научных работ и регалий – администрация больницы такое любит. Однако вместо этого навстречу Энлэю направилась молодая женщина – лет тридцати пяти, не больше.

Она была очаровательной и улыбалась вполне искренне. Она ни в чем не была виновата. Просто против нее играло сразу все: и неприязнь Энлэя к русским, и усталость последних дней, и только что завершившийся разговор с Лин. Поэтому подопечную хотелось прикопать в сугроб, а не возиться с ней.

– Здравствуйте! – прощебетала новенькая. – Меня зовут Ольга Герасимова, это ведь вы мой координатор?

На английском она говорила безупречно, но Энлэй тут же прицепил на нее ярлык русского акцента. И неважно, что акцента у нее не было, Энлэй прекрасно помнил произношение Зайцева.

– Лю Энлэй, – представился он. – Да, в ближайший месяц, весь испытательный срок, вы можете обращаться ко мне по любым вопросам. Связанным с работой, разумеется. Вам требуется обзорный тур?

Энлэй общался с ней спокойно, ровно, не повышал голос и не показывал свое презрение. И все-таки девица оказалась более сообразительной, чем он ожидал. Она каким-то образом уловила его истинное настроение и улыбаться наконец прекратила.

– Нет, вчера больницу мне показал доктор Нивс. Но он врач, о моей работе он мало что знает.

Ну, конечно, Джона Нивс… Следовало догадаться, что такую сотрудницу он не пропустит.

В представлении Энлэя Нивс был до пошлости стереотипным американским ковбоем, зачем-то обрядившимся в белый халат. Светлые волосы, белоснежная улыбка, четко очерченная квадратная челюсть – полный набор! Нивс прекрасно знал, что привлекателен в пределах культуры родной страны, и наслаждался этим. Он следил за собой, регулярно ходил в спортзал, зубы точно подкорректировал и даже в клинику заказывал лишь одежду элитных брендов.

Хотя это место все равно несколько подрезало ему крылья. Заводить отношения с пациентками было строжайше запрещено, да и Нивс не стал бы, не идиот же он. А среди сотрудниц предусмотрительно не оказалось никого из нужной возрастной категории – до этого дня. Странно, конечно, что выбрали именно ее. Скорее всего, начальство сделало выводы после случая с Зайцевым и предпочло кого-то более молодого и выносливого, а мужчин, готовых сюда поехать, так быстро не нашлось.

Так что присутствие рядом с ней Нивса уже не вызывало вопросов. Для Энлэя это было плохо и хорошо одновременно. Хорошо – потому что именно к Нивсу девица будет приставать с любыми вопросами, не связанными с работой, а значит, меньше раздражать Энлэя. Плохо – потому что графики переводчиков и хирургов чаще всего не совпадали, и в свободное время Нивс мог выразить необъяснимое желание слоняться где-то поблизости.

Но и это придется перетерпеть. Никто не обещал, что задание будет простым.

– Вам переслали список пациентов? – уточнил Энлэй.

– Переслали, но я мало что поняла… По сути, это просто список имен, написанный разными цветами!

– И в каждом цвете есть смысл. Фиолетовые – те, кто нуждается преимущественно в вас. Другие переводчики могут поработать с этими людьми, но справятся хуже. Зеленый – пациенты, которые говорят на известном вам языке, но являются преимущественными клиентами других переводчиков. Красный – пациенты, которые не говорят ни на одном из известных вам языков. Это не значит, что вы не должны подходить к ним. Просто все, кто проходит здесь лечение, находятся в стрессе, поэтому постарайтесь найти для них подходящего переводчика.

– Да уж, в таком месте не каждую проблему можно объяснить на пальцах, – поежилась Герасимова.

– Особенно с учетом того, что у многих пациентов нет пальцев.

При всей неприязни к новенькой Энлэй должен был признать, что справлялась эта девица неплохо. Клиника Святой Розы была особенным местом, которое умело подавлять людей. Кто-то тут полностью терял работоспособность, кто-то ломался постепенно, кто-то кое-как справлялся.

Да что далеко ходить – сам Энлэй привык не сразу! Он не позволил эмоциональному давлению остановить себя, он в первый же день приступил к работе. Однако легко ему не было. Даже само здание подавляло… Он до сих пор помнил момент, когда впервые увидел клинику – сумрачную серо-белую высотку, появившуюся над кронами старых деревьев. Это здание, вдруг возникшее посреди леса, в отдалении даже от самых маленьких городков, казалось неуместным. Да еще и крематорий этот, расположенный неподалеку, радости не добавлял! Возле клиники располагались и другие хозяйственные постройки, но по-настоящему угнетал только крематорий.