И каждый день за веком век

Прочитала я и о девушке, очень по описанию похожей на меня, которая помогла Ольге принять верное решение. В конце дневника стоял постскриптум: «Я не жалею ни о чем».

Слезы горя сменились слезами счастья, и когда я перевернула последнюю страницу дневника, уже наступило утро. Глядя в окно на восходящее солнце, я гадала: мне предназначался дневник Ольги Разинской или другому человеку?

Глава 14 Диверсия

Совершенно не выспавшаяся, я завтракала на кухне, когда туда вошел Фордайс.

– Князь, что будете на завтрак? – засуетилась экономка.

– Только кофе, спасибо, Маргарита.

Я же в это время оторопело смотрела на творца.

– Редклиф, что я вижу? Ты в джинсах? Не может быть!

Фордайс только вздохнул на мои слова.

– И тебе доброе утро, Настя. Как спалось? Когда повзрослеешь и перестанешь кривляться?

– Доброе. Спалось замечательно, а повзрослеть обещаю.

Едва Маргарита вышла из кухни, он, наклонившись ко мне, тихо сказал:

– Сегодня отправляемся в корпорацию.

– Зачем? – удивленно моргнула я.

– Встретимся с моим отцом. Вернее, ты встретишься, а я в это время проверю кое-какую информацию в его компьютере.

– А тебя не отследят?

– Нет. Периодически я пользуюсь компьютером отца, так что даже если обнаружат, что я им воспользовался, это не вызовет подозрения. Все должно получиться.

Какое-то время я задумчиво рассматривала творца.

– Ты не устаешь меня удивлять.

Фордайс поморщился:

– Это вынужденная мера. Никто не смеет навредить близким и родным мне людям и не поплатиться за это.

На кухню вернулась Маргарита, и Редклиф замолчал.

«Никому не доверяет», – поняла я.

– Если ты закончила, жду тебя на улице. Поедем на твоем мотоцикле.

Второй раз за утро я была шокирована.

– Ты поражаешь меня в самое сердце!

– Поторапливайся.

Вздохнув, я встала из-за стола.

– Анастасия Юрьевна…

Я повернулась к экономке.

– Не упустите этого мужчину.

– Стараюсь, но он не зовет меня в кино, ничего не говорит, просто смотрит и молчит…

– Не сомневайтесь, князь к вам неравнодушен. Никогда не видела, чтобы он так кого-то выделял, даже вашу маменьку.

Я замерла и, пристально посмотрев на Маргариту, решилась на вопрос:

– Некоторые считают, что ему нравится моя мама… Что ты скажешь на это?

– Скажу, что он уважает Евгению Ивановну, но не любит. Он часто бывал в этом доме, когда был жив твой отец, и ни разу ни я, ни Игорь не заметили, чтобы Фордайс как-то выделял ее. Иногда он смотрел с тоской на то, как твои родители были счастливы, но зависти в нем не было. Он очень трепетно относился к ней во время беременности, но так поступали все друзья семьи. К тому же я давно живу на свете и скажу вам одно: если бы Фордайс любил вашу мать, он обязательно завоевал бы ее после смерти Юрия. Такой мужчина, как он, всегда добивается своего.

– Но память и чувство вины…

– Глупости! Если бы он сходил по ней с ума, это не остановило бы его. Он никогда не смотрел на твою мать так, как смотрит сейчас на тебя.

Довольно зажмурившись, я поблагодарила экономку и, захватив шлемы, выбежала на улицу.

– Я уж опасался, что тебя украли, – пробормотал Фордайс.

– Не рассчитывай, – широко улыбнулась я, надевая шлем и садясь на мотоцикл. – Держись крепче и не бойся, я с тобой!

– Угу, это-то меня и беспокоит.

Заведя мотор, я выжала сцепление, и мы покатили.

* * *

Как ни странно, заговор против команды моего отца и Лемнискату мы обсуждали на крыше главного здания корпорации, а это черт знает какая высота. Посмотрев на небо, я готова была поспорить, что до облаков рукой подать.

Конечно, с небоскреба открывался потрясающий вид, но было очень холодно. Поэтому я сидела, сжавшись в комок.

Фордайс подошел и набросил на меня куртку.

– Откуда? – удивилась я.

– У меня здесь есть некоторые вещи.

Кожаная куртка была старой, но от нее исходил запах князя, и я блаженно уткнулась в нее носом.

– Ну что, сопоставим факты? – присел напротив меня Фордайс.

– Почему мы должны делать это здесь?

– Потому что на крыше нас гарантированно никто не подслушает.

Я пристально посмотрела на творца.

– Ты хочешь сказать, что предателя нужно искать в корпорации?

Вздохнув, князь пояснил:

– Настя, корпорация – это могущественная организация, в которой помимо строгих правил существуют и негласные законы. Одним из таких являются круги.

– Что это?

– Каждый круг имеет свой вотум доверия и не имеет права выносить сведения за его пределы. В первый, самый доверительный круг входят люди, чьи семьи не одно поколение служат здесь, а также творцы. Лемнискату – хорошее прибыльное место, но за ошибки корпорация очень жестоко наказывает. Эти два фактора, проверенные веками, обеспечивают невероятную преданность служащих.

– К чему ты ведешь?

– К тому, что если даже двадцать лет спустя не вскрылась утечка, значит, предатель был из первого круга и пошел на невероятный риск.

– Но почему ты думаешь, что предатель именно в корпорации?