И хочется и колется

– Нет, мне не интересно, – рубит Генка и сжимает упрямо губы. – Я хочу, чтобы был мир и покой. И никакие склоки не омрачали бы нашу совместную жизнь. Мне на работе хватает стрессов. Дома я хочу умиротворения и тишины.

Я вздохнула. Эх, Крокодил мой, Крокодильчик…

– Ты же понимаешь, что когда в доме больше двух человек, покоя не бывает. Обязательно что-то происходит. И хорошее, и плохое. Вот тебе очень простой пример: тебя покусал кот. Ты заболел. Крохотное событие, понимаешь? И только потому, что в доме – животное. А тут целая куча живых людей. У каждого свой характер, тараканы, соображения, которые мы, боюсь, не всегда сможем узнать.

– А ты готова всех их выгородить. Даже Джину.

– Ну а как же? – голос у меня сладенький-сладенький. Генка немного остыл, можно и поязвить. – Это ж предмет моих самых больших надежд на светлое будущее. Я ж жду, чтоб бабка опрокинулась, оставила тебе наследство, а ты мне, как и положено по договору, отстегнул половину. Я не могу допустить, чтобы бабушку обижали или вышвырнули из дома прочь. Иначе зачем все эти страдания?

Генка бросает на меня хмурый взгляд.

– Ничего ты не ждёшь, Северина. Хватит уже врать.

Хватит так хватит. Я вздыхаю. Глажу машинально Крокодила по плечу и зачем-то целую его туда же. Почти незаметно, но он вздрагивает.

– Лиля… – голос у него меняется, становится глубже. Я трусь лицом о его предплечье.

– Дай слово, что не будешь орать на Джину и мальчика, – кладу руку ему на грудь и поглаживаю напряжённые мускулы.

– Лиль, ты ж верёвки из меня вьёшь! – судорожно вздыхает Крокодил.

– Ну и что? – возражаю тихонько. – Тебе же нравится?

Ещё один вздох. А я чувствую себя всемогущей волшебницей.

– Мы потихоньку. Без криков, ладно?

Генка недоверчиво хмыкает.

– Они ж вокруг пальца тебя обведут, ерунду расскажут, поверить заставят, а правды мы так и не узнаем.

– Но если ты орать будешь, правды тоже не найти. Поэтому давай и мы будем немножко хитрее. Или умнее.  К тому же, у нас там шпион имеется.

– Юлька твоя, что ли? – язвит Крокодил, но уже улыбается.

– Нет, Котя. Он ещё маленький, врать толком не умеет. Поэтому может много интересного рассказать.

– Ладно, великая интригантка, полная свобода действий. А я на подхвате. А то обидят тебя ещё эти монстры в человечьем обличье.

Я млела рядом, весьма довольная собой и своими дипломатическими способностями. Крокодил совсем одомашнился. Готов из моих рук есть. И снова я подумала: может, не всё так плохо, как я себе воображаю? Может, не только чистый расчёт и вожделение им движет?

Эти мысли грели душу. И, вопреки всем доводам рассудка, я мечтала. О том, что мы вместе навсегда. Почему-то сделать это было легко. Он смотрел на меня… по-особенному. С теплотой и мягкостью в глазах, будто омывал ласковыми волнами. Прикосновение взглядом задевало куда сильнее, чем телесный контакт. Может, именно из-за этого взгляда я и обманывалась. Или всё же нет?..

Как бы там ни было, домой мы возвращались вполне умиротворённые и радужные. Рука в руке, как впервые влюблённые подростки. И от этого ещё краше, наверное. Дух захватывает. Сердце из груди рвётся птицей.

К сожалению, вся моя дипломатия рухнула, как только мы открыли дверь ключом.

– Что за…?! – выругался некультурно мой дорогой Крокодил.

Я бы тоже выругалась, но я всё же помнила, что дома дети, и подобные выражения слышать им не надобно – и так чересчур грамотные.

Мы барахтались в сетке, что упала нам на головы, как только мы перешагнули порог. Генка безуспешно пытался её сбросить, но, наверное, слишком много совершал ненужных телодвижений – сетка запутывала нас ещё сильнее.

– Ген, остановись, а?.. – попросила я драгоценного мужа, и он затих. Мы стоим лицом к лицу. Дышим тяжело. Потные. Кактус мой злой, как чёрт.

– Поцеловать тебя, что ли, Северина? – выдаёт он в сердцах.

Я даже хочу согласиться. Честно. Потому что боюсь этого раненого бизона в дом впускать. Он же сейчас будет рыть копытом, выпускать дым из ноздрей и крушить всё на своём пути.

– Мам, пап, – стоит перед нами Костик с абсолютно круглыми глазами. А за ним вся свита – Юлька, Димка, Джина в коробчонке, как царевна-лягушонка, и два её верных телохранителя позади всех. – Вы что, запутались?

Ну, как бы да. И неплохо бы знать, кто нам эту подлянку устроил. Ставлю все свои мифические миллионы, что это Димон. Как-то у меня в голове не укладывается, что Джина способна на подобные детские шалости.

60. Дома и на работе

Геннадий

Распутывали нас всем миром. Одна Джина участия в процессе не принимала. Смотрела лишь снизу вверх и обратно. Молчала, презрительно поджав губы.

«Мир» распутаться не помог. Хмыкнув, Джон-Ваня ушёл, чтобы вернуться с ножом.

– Надеюсь, ты нас не убивать будешь, – пробормотала Лилька и закрыла глаза.

– Не бойся, я с тобой, – проникновенно сказал ей я и сделал то, что давно просилось – поцеловал в кудрявую макушку.

С ножом дело пошло гораздо быстрее.

Стряхнув остатки ловчей сети с плеч, я грозно проревел:

– Ну?! А теперь признавайтесь, чьих рук дело и что за фокусы?