И короли бессильны...

— Да ладно, я же сказал, что твоя газета не продается, а тобой я горжусь. Честное слово!

— Я не шучу, твой фонтан закрыли на ремонт из-за слабого напора. Городские власти сразу выделили деньги и строителей. Мне шепнули, что ремонт обойдется как два новых фонтана. Завтра все прочитаешь в моей газете.

Асвиг возмущенно выругался, и поспешил заесть плохую новость куском окорока по-оркски.

— Это же Эркалон, — ухмыльнулся Кархи, — не удивлюсь, если его отремонтируют и снова откроют, даже не приближаясь к нему.

— Так и будет, — отозвался Моргалик.

Застолье затянулось допоздна, Моргалик как всегда знал столько скандальных слухов и новостей, что некоторые из них было интересно послушать даже Урр-Баху, обычно сторонящегося светских сплетен. Асвиг добавил пару забавных казусов, обогативших как судебную практику, так и его служителей, а Урр-Бах спел песню о хорошем урожае, использовав стол вместо традиционного тролльего барабана из ослиной шкуры, натянутой на пустую бочку. Обнадеженный счастливым исходом дела, Урр-Бах к концу песни даже сумел попасть в такт собственноручно отбиваемому ритму. Скорее это и растрогало хозяина заведения, прибежавшего на рев медведя. Он выдал Урр-Баху бутылку неплохого вина от заведения и попросил бить собутыльников аккуратнее, чтобы не запачкать пол и стены.

— Вино я возьму с собой, — сказал Асвиг, слегка оглушенный песней тролля. — Иначе ты точно набьешь мне морду — после третьей бутылки большинство эркалонцев не прочь пнуть закон, особенно если он сидит напротив тебя.

— Я добрый, — Урр-Бах протянул бутылку Асвигу. — Если выгонят из башни — поселюсь у тебя, и буду тебе петь бесплатно каждую ночь. Через полгода ты сам по-тролльи запоешь.

— Закон не допустит подобной несправедливости, — двусмысленно ответил Асвиг, затягивая ремень, предусмотрительно расслабленный перед застольем.

* * *

Когда Урр-Бах и Кархи распрощались с братьями и расплатились за угощение, на улице уже наступили сумерки, но всюду было непривычно многолюдно. Эркалонцы бурно обсуждали свежие новости. Мальчишки с кипами газет выкрикивали передовицы: "Армия гномов стоит под Эркалоном!", "Эркалон стал союзником Миттхельда и вернет земли у троллей!", "Десять тысяч гномов опустошат запасы выпивки в столице!", "Король Миттхельда прибыл в столицу!"…

— Дела-а, — удивленно протянул Кархи, ловко выхватив газету из рук мальчишки и бросив монету.

— Хуже некуда, опять пиво подорожает, — проворчал Урр-Бах. — Надо бы купить несколько бочек, пока они не свалят в Холмогорье. Идем в пивоварню Девара.

Кархи решил не возражать другу, чтобы еще больше не огорчать его. Когда толпа гномов собирается атаковать твою родину, приятного мало, даже если уверен, что им опять настучат по голове.

Девар оказался порядочным торговцем и продал три большие бочки пива с доставкой по цене всего на треть выше обычной. Зато бочки шли с кристаллами, содержащими заклинания охлаждения и свежести. Сын Девара был магом средней руки и после учебы решил помогать отцу. Бочки, кстати, полагалось потом вернуть.

На следующий день новости о прибытии гномов постоянно уточнялись и дополнялись. Пока Урр-Бах с Бурхом пробовали пива Девара, лениво обсуждая смутные времена и жадность торговцев, Кархи с утра забежал в лавку ювелира, а потом весь день проторчал в редакции "Один эльф сказал", болтая с Моргаликом и его коллегами. За день о предстоящей войне стало известно больше, особенно после обстоятельной статьи в официальном "Вестнике Эркалона". Как выяснилось, лет сто назад Эркалон после войны с троллями вернул им изрядный кусок земли. То же в свое время произошло и с Миттхельдом, только в большем масштабе. Чтобы восстановить справедливость, короли этих государств решили заключить военный союз и отобрать земли у троллей. Король Миттхельда Трухир и его наследник Бурхир прибыли в столицу, чтобы на праздничном пиру отметить начало новых отношений между странами. Армия гномов состояла из восьми тысяч отборных тяжелых панцирников и была готова смести любую толпу троллей при поддержке конницы и магов Эркалона.

Все это Кархи передал Урр-Баху и Бурху, когда вернулся домой поздним вечером, еще раз по дороге домой навестив ювелира. В кармане у него было обручальное кольцо. Когда в башню пришли дочки Бурха, Кархи, припомнив самые лучшие эпизоды из женских романов, упал на колено перед Марсиэль.

— Любимая, ни один гоблин в Каэре не будет счастливее меня, если ты согласишься выйти за меня замуж! Обещаю быть надежным как оркский кинжал и верным как лебедь! Прими в знак моей огромной любви это золотое кольцо! — Кархи извлек из кармана обитую синим бархатом коробочку, раскрыл ее и протянул порозовевшей от смущения девушке.

Марсиэль молчала, пытливо глядя гоблину в глаза. Решившись, протянула руку и забрала подарок. Потом твердо сказала:

— Я согласна, но с условием, что свадьба будет только через год. Если ты будешь мне верным, то свадьбу отпразднуем в один день с Ниррой.

— Я готов ждать, сколько ты скажешь, — плохо скрывая разочарование, ответил Кархи. — Моя любовь станет только сильнее.