И кто добыча? (СИ)

— Тихой ночи, брат. — поприветствовал его беловолосый. — Мое имя Трэин Иной, я возвращаюсь с задания, направляюсь в восточный сектор. Могу ли я передохнуть у вас и связаться с Мастером?

— Тихой ночи. — настороженно кивнул мужчина. — Конечно, брат. Проходи. — охотника пропустили вперед. Лошадь была отправлена в стойло, а самого Иного пригласили к здешнему Лиаму, который был главным на данной базе и подчинялся непосредственно Мастеру. Легенда Трэина была готова еще, когда он покидал дом вампиров, а потому он легко рассказал о выполненном задании, о том, как попал в плен, а после сбежал и оказался в доме сердобольной госпожи, что позволила ему залечить раны. Кажется, Лиам был удовлетворен таким рассказом, но что скажет Мастер? Разговор предстоял трудный, но его было не избежать.

С родной базой он связался с помощью магического кристалла, что были в каждой базе и позволяли при крайней необходимости передать сообщение. Кажется, старик был удивлен, что сероглазый выжил, но он практически сразу совладал с собой, выразив радость касательно того, что один из его сыновей все еще с ними. Вот только следующие слова удивили Иного. Мастер выразил свое желание касательно того, чтобы какое-то время охотник находился на этой базе, якобы для того, чтобы как опытный воин, помочь Лиаму в воспитании молодого поколения. Решив, что так оно и к лучшему, Трэин принял решение главного.

Короткий разговор вымотал его до чертиков, и ужасно хотелось отдохнуть. Все тот же мужчина проводил его до выделенной ему комнаты.

«Какая неожиданность, — скептически хмыкнул сероглазый, разглядывая точно такой же интерьер, как был в его старой комнате. Положив рюкзак в угол, Трэин лег на нерасправленную кровать, и, положив руки под голову, перевел взгляд в закрытое окошко. Ну вот, все, как и прежде. Больше не будет милых вампирш, чертовски привлекательного вампира… — О чем ты думаешь?!» — резко обрывает себя охотник и с тихим стоном накрывает голову подушкой.

Почти месяц спустя

Четкое ощущение того, что в жизни поместья словно не хватает одного звена, пришло к его хозяину через какое-то время после ухода охотника. И все жители поместья заметили не самое радужное состояние Адриана. Птенцы видели, что их хозяин все чаще смотрит куда-то сквозь пространство, и когда только они окликнут его, обратит на них внимание.

Собственно, перворожденный и сам понимал, что какая-то апатия навалилась на него, но ничего не мог с собой поделать. Беловолосый охотник занимал практически все мысли Адриана, не давая возможности отвлечься или переключиться на что-то другое. Даже к сбежавшему предателю мужчина быстро потерял интерес. Конечно, то, что от него требовалось как от лорда, он выполнял, но все чаще проводил время в своем кабинете и все чаще скрипка, отражая внутреннее состояние играющего, разносила по поместью мелодии, полные грусти и тоски. Вампир предпочитал не возвращаться в свою комнату, так как это навевало воспоминания о том, что там было, да и слишком хорошо чувствовался чужой запах. Несколько раз в голове проскальзывала мысль забыться, но помня, чем все это закончилось в прошлый раз, перворожденный отметал эту идею.

Через пару дней организм стал требовать подпитки. Вот тогда Адриан и понял, что попал, окончательно и серьезно. Неважно, какой была кровь его кормильца, тело и сознание не принимали ее, желая другой, чей запах просто сносил крышу. От силы Адриан мог сделать лишь около семи глотков, чего, в общем-то, хватало, но очень ненадолго. Так что подпитываться приходилось теперь намного чаще, что раздражало перворожденного и настораживало его семью.

— Адриан? — Прошла почти неделя и птенцы, все кроме Анны и Мари, которых просили не вмешиваться, вошли в кабинет хозяина и расположились на свободных местах.

Перворожденный сидел в своем кресле, сцепив пальцы в замок и положив на них подбородок. Услышав голос, вампир открыл ярко-красные глаза и посмотрел на вошедших.

— Адриан, мы волнуемся за тебя, — начала Луиза, — Ты сам не свой в последнее время и твое состояние оставляет желать лучшего.

— И мы прекрасно понимаем, почему с тобой это происходит. — Алан стоял, опершись боком о подоконник, и внимательно смотрел на хозяина. — Ты не сможешь это контролировать, дальше будет только хуже.

— Ты думаешь, я не чувствую этого? — тихо ответил Адриан. Он прекрасно понимал, что с ним происходит, — Метки нет, а я все равно чувствую, что с ним все в порядке, слабо, но чувствую. — взгляд невольно опускается к закрытому ящику письменного стола. — И это еще хуже, чем вообще ничего не знать… — Адриан откидывает голову на спинку кресла. Наивный, он тешил себя мыслью, что если бы он больше не чувствовал охотника, то смог бы забыть его, но где-то на задворках сознания он понимал — ничего подобного. В неведении он бы мучился еще больше, и уж точно, никогда не забыл бы Иного. — Кровь уже не дает мне нужного количества энергии. — сказал перворожденный, и не увидел, как напряглись Алан с Робертом, и поджала губы Луиза.