И лицо твоё в пламени вижу...(СИ)

А теперь вот и ведьма- голосок прорезался? Вроде, никаких изменений не произошло, а что-то не давало Рейвену покоя. Что-то было не так

-Нужно будет- надену- рванул он Таниту за руку к себе, потащив к выходу.

Пока они шли к конюшне, где он собирался купить лошадь, Рейвен мельком поглядывал на неё- будто и не княжна лежала при смерти недавно. Неужели это он смог ее вытащить из-за кромки? Или все в руках Бога Истинного, а ведьма лишь посмеялась над ним? Но кусочек платья, даже через карман обжигавший кожу, говорил об обратном.

Словно пушинку Рейвен дёрнул ведьму наверх, на коня. Тот, почувствовав вес седоков, зафырчал, раздувая ноздри, стал беспокойно переминать ногами.

Конюший, жадно блеснув глазами, убрал монеты в прохудившиеся штаны:

-Ветер у нас - лучший, задарма, считай, отдаю.

Рейвен лишь ухмыльнулся в ответ- и золотых за коня достаточно получил жадный старик, и пусть радуется, что правом Охотника не воспользовался- вот тогда было бы действительно задарма.

Ведьма мелко дрожала, но предпочла отстраниться, покачиваясь в седле. Рейвен притянул её к себе, несмотря на возражения. Укрыв их обоих полами плаща, буркнул " ты мне живой нужна". Княжна лишь засопела, завозилась в ответ, пытаясь снова отодвинуться, что послужило Рейвену мукой на протяжении этих мгновений- ее волосы скользнули по его щеке, мягкой волной лаская горящую кожу. Лаванда? Видно, искупаться успела. И сразу же мысли о ней, обнаженной, поливающей свое нежное тело струёй прохладной воды, заполнили разум.

Больно ухватив ее за косу, он рванул лицо ведьмы к себе, зарычав:

-Я не шутил насчёт цепей! Прекрати!

Танита, врасплох застигнутая этой вспышкой гнева, лишь вздернула подбородок:

-Что прекратить?- попыталась она отвернуться, но мужская рука, крепко держащая волосы, не дала этого сделать.

-Чары свои наводить, ведьма!- выплюнул он с презрением, ища что-то в ее лице, видно, подтверждения своим догадкам.

-Какие чары? Ты, верно, плохо дело своё знаешь, Охотник,- насмешливо ответила княжна, чуть отодвинув руку, что лежала на гриве коня- Нельзя ведьмой стать, силу полную обрести, пока инициации не будет?

Рейвен даже замер от такого заявления. Неужели она...Ни с кем, ещё совсем ни с кем, словно для него себя берегла. Но Охотник лишь ухмыльнулся- разве словам ведьмы доверие есть.

-Я предупредил тебя!- рявкнул он, отбросив ее косу, будто склизкого жука, с отвращением в голосе.

Ехали долго и молча, лишь изредка Рейвен останавливался, позволяя Таните отойти в кусты на длинной цепи, что приковывал к своей руке, и, как ни странно, больше ни к ее шее, а к талии, соорудив из кожаного ремня некое подобие обруча.

Когда стало совсем смеркаться, Рейвен, подъехав к ближайшему городу, перекинулся парой слов с привратниками, и уже спустя пару мгновений к ним прибежал взъерошенный городничий, что стал уговаривать их остаться на ночлег в его доме. Но Рейвен, то ли памятуя, как ведьма воздействует на окружающих, то ли заметив любопытные взгляды, искоса бросаемые городничим на ведьму позади, отрицательно покачал головой. Тогда их отправили на заимку, где жил местный лесник. Сейчас он был на родах у дочери, в далёком селении, но за домом его приглядывала местная вдова. Один из стражников побежал к ней, и , спустя некоторое время, привёл за собой сонную и ничего не понимающую женщину. Та сбивчиво стала рассказывать, как пройти к заимке, Рейвен, поблагодарив её золотым, криво усмехнулся, увидев, как вытянулось лицо городничего- тот, видно, сожалел, что не стал долго уговаривать Охотника остаться на постой, а наоборот- был даже рад, когда тот решил уехать.

-Доброй дороги, дан, доброй дороги. - наперебой заголосили присутствующие.

Перехватив заинтересованные и излишне сочувствующие взгляды стражников, скользившие по Таните, Рейвен будто вскользь бросил:

-А, да, забыл сказать- смотреть на ведьму нельзя. Наслать мужскую немощь может. За это и на суд везу- одного князя прокляла так, за взгляд лишь на неё.

И довольный тем, как в ужасе вытянулись лица мужчин, повернул обратно к лошади, где Танита странно косилась на него, будто открывала с доселе неведомой для себя стороны. Словно не верила, что может быть и таким- подшучивать, веселье разделять.

Взглянув на нее, красивую и гордую, даже с руками, что были стянуты перед собой ремнем, Рейвен решил, что стоит купить какой-нибудь плащ- нечего ей так ездить, людей смущать! Да и поездка гораздо спокойнее станет, глаз любопытных хоть и не удавится, но доброхотов, что очарованные красотой ее пожелают помочь, меньше точно будет.

*Седмица- неделя

28

На заимке у лесника было довольно -таки гостеприимно, что, впрочем, не было новью. Дома такие содержали в порядке да чистоте не только лесник или прислужники городничего, что нанимал на работу лесников, ценившихся кое-где, где лес был особо дремуч да опасен, на вес золота, но и сами деревенские или городские. Станется через лес дорогу держать, коль лесника не будет, так хоть переночевать там можно будет, припасы есть. Главное правило, и самому хоть немного, да оставить своего. Для следующего путника.