И Маркс молчал у Дарвина в саду

Два титана XIX в., оба с огромной бородой и слабые здоровьем. Что в этой истории правда? Что придумано? Коротко я ответила бы так: мне было важно не исказить исторической правды и при возможности и необходимости привлечь источники. Я хотела написать роман о том, как все могло быть.

Более пространный ответ звучит следующим образом: я довольно долго – годами – читала и писала о Дарвине, поскольку меня не отпускала мысль о том, что человек, изначально хотевший стать священником, позже устранил Создателя: так сказать, урон, сопутствовавший изучению природы. Смесь самых разнообразных чувств, включающая и чувство вины, показалась мне крайне интересной темой. Так что роман писался не о теории эволюции, скорее мне хотелось заглянуть во внутренний мир Чарльза Дарвина.

Чтобы подобраться к нему как можно ближе, я начала читать его письма и записи. Каков был язык ученого? Как он излагал свои мысли? Был смел или боязлив? С кем делился своими тревогами? В письмах Дарвина (их известно около пятнадцати тысяч) и в знаменитых записных книжках раскрывается целый космос. Особенно письма помогли мне вызвать к жизни его образ.

В одной из биографий Дарвина я случайно натолкнулась на мимоходом упомянутый факт: в 1873 г. Карл Маркс послал Дарвину свой «Капитал» с весьма почтительной дарственной надписью. Только тут смутно забрезжило: оба жили в одно время. Меня будто током ударило. Быстро было найдено письмо Дарвина, где он благодарит Маркса. Не успела я прочитать эти строки, как Маркс начал закрадываться в роман. Тут же было установлено, что оба жили всего-навсего в двадцати милях друг от друга. При помощи программы Гугл-земля я прошлась от Мейтленд-Парк-роуд в Лондоне до Дауна, попытавшись представить, за какое время экипаж, лошадь или поезд (до ближайшего Бекенхэма) могли бы покрыть тогда это расстояние.

Меня уже не отпускал вопрос: какие темы для разговоров могли иметь эти персонажи мировой истории, создавшие свои основополагающие труды в одно и то же время и практически в одном и том же месте? Были ли они лично знакомы? И если да, что им было сказать друг другу?

Скоро стало ясно, что, несмотря на соседство, Маркс и Дарвин никогда не встречались. Однако Маркс с большим интересом прочел книгу Дарвина «О происхождении видов», тотчас догадавшись: прочитанное навсегда изменит взгляд на мир и человека. Дарвин же «Капитал» не читал, как и, почти наверняка, других произведений Маркса.

Консервативного, состоятельного джентльмена и естествоиспытателя мало интересовали коммунистические шалости. Напротив, благодаря умным вложениям, к примеру в строительство железных дорог, он приумножил собственный капитал. И все же Дарвин выделил «Капиталу» место в рабочем кабинете, где тот стоит по сей день. В нем по-прежнему разрезаны лишь первые сто четыре страницы.

В истории, которую мне хотелось рассказать, Карл Маркс тоже интересовал меня не столько своими теоретическими построениями, сколько личностно, как изгнанник без гражданства. Чтобы приблизиться к Марксу-человеку, я с огромной пользой для себя прочитала его переписку с Энгельсом. Как он проводил день? Чего боялся? На что надеялся? Что говорит о нем его язык? Как он переносил вечное безденежье, бесконечные болезни, слежку прусских шпионов? Меня поразило, как часто он бывал груб, какой резкий, бранчливый, нетерпимый человек явлен в его письмах. Скоро выражения Маркса из писем переползли в диалоги романа. Вообще манеру говорить обоих героев я приближала к языку их писем и записей, выбирая часто используемые ими слова. Маркс, например, любил говорить «потрясающе» и ругаться «собакой».

Чем больше накапливалось материала, тем больше ошеломляло, как же похожи эти столь разные люди, олицетворяющие понятия «эволюция» и «революция». Осознав это, я завела список, становившийся все длиннее. В нем, к примеру, указано, что оба потеряли нескольких детей и едва оправились от смерти любимца (дочь Дарвина Энни умерла в 1851 г., сын Маркса Эдгар по прозвищу Муш – в 1855 г.); что оба страдали от приступов тошноты, ипохондрии, мигреней, бессонницы, множественных дерматологических проблем. Оба принимали опиум. У обоих был особенный маршрут ходьбы во время раздумий. Да, и не забыть иконописные головы с буйными седыми бородами. Но самое главное: оба написали труды, к которым с тех пор человечество будет обращаться постоянно. Обоим пришлось вести кровавые сражения со своей религией, и, судя по всему, оба испытывали чувство вины за это. Дарвин изучал теологию и поднялся на борт «Бигля» верующим молодым человеком с Библией в саквояже; Маркс родился в семье раввина и вполне мог стать раввином Трира. Но из-за антисемитизма его семья перешла в протестантскую веру. Главным образом потому, что отец, будучи евреем, не мог возглавить адвокатское бюро.