И меркнет свет

Сердце Эфиры подскочило к горлу, когда она увидела, как горит тело Палласа и дым от Божьего огня спиралью уходит в небо.

Над пророком стояла Беру, но даже с такого расстояния Эфира видела, что это больше не Беру. От нее веяло какой-то жуткой неподвижностью, а на лице играла неестественная, холодная ярость.

– Нет! – крикнула Эфира, и ее голос эхом разнесся по каменной платформе. На глаза навернулись слезы, и девушка упала на колени.

Бог поднял руки Беру, и пять великих монолитов взорвались. Куски камня разлетелись во все стороны, и Эфира почувствовала, как кто-то потянул ее к земле.

– Паллас мертв! – воскликнул Лазарос, стоявший на другом краю платформы, когда пыль осела. – Вы, так называемые свидетели, скажите мне, кому вы посвящаете себя? Предателю, который считал себя пророком? Или вашему всемогущему создателю и богу?

Свидетели сделали неуверенный шаг вперед.

– Наш бог принесет в мир новый славный век! – крикнул Лазарос.

Один за другим, свидетели встали на колени, дрожа у ног Беру.

– Ты оказал мне большую услугу, – обратился бог к Лазаросу ужасным голосом, который принадлежал и не принадлежал Беру. – Ты освободил меня от тирана Палласа. – Он повернулся и осмотрел других. – Но другие, которые теперь приносят мне клятву… Вы посвятили себя Палласу, и за это вам придет конец.

Бог выбросил вперед руки Беру, и свидетели с паладинами упали в брызгах крови. Их горла были перерезаны.

Эфиру сотряс всхлип.

– Беру, – прошептала она. – Беру, сражайся с ним.

Бог повернулся и посмотрел прямо на Эфиру.

– А вы остальные, – с презрением сказал он, – те из вас, что планировали уничтожить меня.

Бог поднял руку, и внезапно в груди Эфиры вспыхнула боль. Словно ее сдавливала невидимая сила. Она слышала крики остальных: Хассана рядом, Джуда и Антона перед ней. Ее тело пронзила боль, такая острая, что Эфира чуть не потеряла сознание.

А потом все прекратилось. Бог заморгал, словно не понимал, что произошло. Он все еще держал одну руку поднятой. Целое мгновение ничего не происходило, а потом земля начала сотрясаться. Взгляд бога прожег Эфиру, и она была уверена, что все они умрут.

И тут внезапно бог исчез во вспышке яркого света вместе с Лазаросом.

Эфира просто онемело смотрела вперед.

– Вставай! – Илья поднял ее на ноги, словно они снова оказались в Бехезде под упавшими руинами Алых врат, когда Эфира впервые воскресила бога.

– Нужно идти, сейчас же, – кратко сказал Джуд. – Кратер обвалится.

– Помоги мне поднять его! – крикнула Кхепри, поддерживая истекающего кровью Хассана. Гектор подхватил принца с другой стороны.

Эфира едва замечала остальных под дождем из осколков. Она позволила отвести себя на платформу, провести через ворота и под арками, которые осыпались за их спинами.

Ноги Эфиры несли ее вперед. Она глянула за плечо и увидела, что Кхепри и Гектор двигаются как можно быстрее, а принц Хассан висит между ними практически без сознания.

Джуд остановился перед ней, и Эфира увидела, что впереди узкий каменный проход обрывался вниз. Образовался пролет шириной в несколько футов, под которым зиял кратер.

Кхепри и Гектор, поддерживавшие Хассана, прыгнули первыми, следом за ними – Илья. Джуд толкнул Антона идти следующим.

Пророк перепрыгнул разлом и схватился за протянутые руки Кхепри. Камень осыпался под его ногами, когда юноша приземлился, и он выскользнул из хватки воительницы.

– Антон! – крикнул Джуд.

Камень упал с груди Эфиры, когда Илья схватил Антона за руку и не дал тому упасть. Вместе с Кхепри он вытащил брата на тропинку.

– Твой черед, – сказал Джуд Эфире. Его лицо было все еще белым от паники.

С ловкостью, которой она научилась, будучи Бледной Рукой, Эфира прыгнула через разлом, и Кхепри помогла ей выбраться на другую сторону. Джуд перескочил следом за ней как раз в тот момент, когда дорога, на которой они только что стояли, рухнула в кратер.

– Не останавливайтесь! – крикнул Джуд, и остальные повиновались. Они побежали через каменный мост, обваливающийся за их спинами.

Друзья добрались до каменных ступеней, ведущих в кратер. На вершине лестницы Эфира остановилась, а другие метнулись мимо нее к другой стороне склона. Девушка повернулась и увидела, как склеп пророков обрушивается в воду.

– Эфира, ты нужна нам здесь! – в панике окликнула ее Кхепри, и, повернувшись, Эфира увидела, что она сидит, а на ее коленях лежит Хассан.

Он дрожал, влажно кашлял, и Эфира понимала, что он всего в нескольких минутах от смерти. Ее сердце замерло в груди, когда она встала на колени рядом с ним.

Онемелая боль из-за потери Беру опустошила Эфиру, но на мгновение тревога из-за Хассана перекрыла ее.

– Мне нужны растения, – услышала Эфира свой голос. Кто-то – должно быть, Гектор – занялся поисками в сумках.

Эфира сосредоточилась на бескровном лице Хассана и ране в его боку, кровь из которой уже промочила всю рубашку.

– Сними его рубашку, – сказала Эфира, Кхепри повиновалась, и тут же Гектор вернулся с растениями.