И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды

Он вскочил с дивана и забегал по комнате. Представил вдруг, что пришлось пережить Еве, то есть маленькой Ане Преображенской. Девочка родилась в роскоши, ее холили и лелеяли, и вдруг упасть на самое дно! К проституткам и геям! Попасть в руки педофилов! Понятно, что с ее психикой произошли необратимые изменения. Хорошо еще, что жива осталась! Фонарин не готов предъявить свою полубезумную дочь публике. Не дай бог, эта история просочится в прессу. Тогда у Евы случится нервный срыв. Она ведь пытается все забыть. А Фонарин опять занимается криминальным бизнесом. Он не хочет повторения истории, потому и выдает свою дочь за любовницу. Исчезла и исчезла. Он один как перст. Ни семьи, ни детей. Следовательно, неуязвим.

Коля понял, что не может сейчас уехать. Не поговорив с Евой. Ему надо вымолить у нее прощение. Как он смел ее подозревать? Обвинять в том, что она одновременно живет с двумя мужчинами. Пренебрегать ее любовью. А ведь она его любила! Возможно, что и до сих пор любит!

Краснов посмотрел на часы. Начало двенадцатого. Или на вокзал, или к Фонарину, отношения выяснять. К тестю. Когда он подумал об этом, ему вдруг стало смешно: отца невесты не было на свадьбе. Да был он там! Вот почему Фонарин так относится к Коле Краснову! Они ведь родственники! После Евы Коля — самый близкий ему человек. Семья.

Ирэн меж тем продолжала что-то говорить:

— …Мужчины на меня сейчас стали мало обращать внимания. Но ведь я еще могу обрести прежнюю форму, похудеть.

— Да-да, — рассеянно кивнул Коля. — Вам первым делом надо лечиться.

— Так помоги мне!

— Как?

— Устрой мне встречу с Левкой, — вкрадчиво сказала она. — От меня он прячется. Ты позвонишь мне, когда он будет дома, и потихоньку откроешь дверь. Я войду и застану его врасплох.

— Хорошо, но только через неделю.

— Почему через неделю?

— Потому что мне срочно надо уехать.

— Ты мне позвонишь?

— Да.

— Тогда записывай мой телефон!

Закрыв дверь за Ирэн, он посмотрел на часы: одиннадцать пятнадцать. Час до отправления поезда и час езды до особняка Фонарина. Еще не поздно передумать.

Выйдя из дома, он сразу увидел машину, которая его ждала.

— На вокзал? — спросил водитель.

— Нет. Мы едем за город. Мои планы поменялись.

* * *

Предупреждать Фонарина о своем визите Коля не стал. Подъехав к воротам, он с усмешкой глянул на часы: только что поезд, на котором он должен был уехать домой, отправился с Казанского вокзала. Сутки надо где-то переждать и обязательно уехать завтра. С билетами не должно быть проблем.

Оставив таксисту щедрые чаевые, Коля Краснов подошел к воротам. У Виктора Петровича была надежная охрана. Краснов нажал на кнопку переговорного устройства и назвал себя. Огромный мужик в камуфляже тут же связался с Фонариным по внутреннему телефону, и лишь потом открыл перед звездой калитку в глухих воротах:

— Проходи. Хозяин ждет.

Фонарин сам вышел на крыльцо. Поинтересовался:

— Коля? А где твоя машина? Почему ты приехал на такси?

— Потом расскажу. Аня здесь?

— Аня?

— Хватит уже, Виктор Петрович. Я приехал взглянуть на ваши семейные фотографии. Жизнью из-за этого рискую, между прочим.

— Ты все-таки засунул нос туда, куда не следует, — сердито сказал Фонарин. — А ведь я тебя просил.

— Зятя можно было бы и полюбезнее встретить. Так что, поговорим? Папа.

— Кто тебе это рассказал? — хрипло спросил Фонарин. И нехотя посторонился: — Ладно, проходи. Не на улице же нам беседовать.

Погода была теплой, по-настоящему майской, поэтому камин давно не топили. Они расположились в гостиной, куда Фонарин велел прислуге принести напитки.

— Так, где Аня? — спросил Краснов.

— Она еще спит. Под утро вернулась. На тусовке была. Работа такая, ничего не поделаешь. Я уж не буду ее будить. Садись, любимый зять. Сынок, — не удержался и Фонарин от того, чтобы съязвить. И взял с подноса приготовленный горничной виски со льдом.

— Так кто тебе рассказал? — спросил он, сделал щедрый глоток.

— Одна женщина. Она лежала вместе с вашей женой в клинике за границей, где тоже лечилась от алкоголизма.

— Черт! Об этом я не подумал. Но моя бывшая жена до сих пор не знает, что Аня жива.

— Почему?

— А ты как думаешь? — Фонарин помолчал, потом одним глотком допил виски. — Я нашел ее спустя два с половиной года. Уже после того как вернулся в Россию. Мне ведь пришлось бежать за границу. И вот мне показалось, что все утряслось, и я решил разобраться со своими врагами. Со старыми, пока новых не нажил. Один из них, чтобы вымолить себе жизнь, признался, что девочку не убили, она ведь была очень хорошенькая. Рассказывать, что с ней было за эти два года, я тебе не буду. Это страшная история. Скажу только, что я ее долго лечил от наркотической зависимости. Аня была очень больна, да и сейчас за ней нужен глаз да глаз. Я сделал все, что мог. А ты думал, что любовницу со мной делишь? Нет, Коля, я своих женщин ни с кем не делю.

— Но почему вы никому не сказали, что нашли свою дочь?