И на Солнце бывает Весна (СИ)

- Ищите родственность между предметами, привыкайте решать задачи.

Порой он как бы невзначай отвечал на мысли, говорил о том, что было на душе. В редких случаях он ясными словами предупреждал о каком-то событии или возможной беде. При этом старец со всеми был приветлив, словоохотлив, доброжелателен. Мне же старец не сказал ничего мистического, пророческого. Я лишь ощущал тепло от его присутствия, как от солнца, и он отдавал мне силу, помогая прийти в себя, вернее, вернуться к себе самому. Иногда мне становилось страшно, ужас налетал на меня, словно шквалистый ветер, и тогда старик, словно все чувствуя, странным образом находил меня, и ничего не говорил, а лишь смотрел и улыбался, будто лечил меня одним только взглядом.

Помню, как в один из дней ко мне подошел врач Лосев и стал что-то спрашивать о здоровье, и я захотел узнать от него про старца:

- Он очень хороший человек, - ответил молодой доктор. - Раньше таких в народе называли юродивыми или провидцами, их не трогали, а наоборот, почитали. Из тех материалов, что есть у нас на него, я знаю, что он из Орла. Откуда родом - неизвестно, в этом городе он появился внезапно в годы гражданской войны, стал жить на колокольне. Было ему тогда лет тридцать, и никто не знает, что было с ним раньше, откуда пришел. Но сдается мне, что странным он был не от рождения. Когда его увидели на колокольне, он был босым и легко одетым, хотя время было зимнее. С высоты он сходил только лишь для того, чтобы попросить на пропитание. Слух об этом странном человеке дошел до местного священника, и он попросил подыскать среди верующих того, кто готов приютить блаженного.

- Неужели нашли? - спросил я, слабо веря.

- Да, его взяла на поруки одинокая женщина. И он сразу стал у нее чудить, в первый же день принес в комнату ведро воды и стал плескаться, как гусь, все полы вымочил. Потом он стал бродить, собирать склянки, как делает и сейчас. Часто его видели бегущим по дороге с метлой, разметал так, что пыль столбом стояла, и кричал: "Кайся, окаянный грешник!" В картуз любил перья вставлять. Кстати, у старца хороший музыкальный слух, умеет играть на скрипке и на гитаре, к нему часто наш местный учитель музыки ходит, Мешковский. Говорит, что у Афанасия редкое дарование, он мог бы вполне играть если не в оркестре, то в ансамбле уж точно.

Я поднял глаза - в безоблачном небе над колонией кружилась стая голубей.

- Да, иногда он вскользь упоминает Варшавскую консерваторию и драгунский полк, но как это с ним связано, не уточняет, - продолжал Лосев. - Афанасий не ест мяса и особенно терпеть не может яйца, говоря: "Трупы не кушаю". Однажды был случай, когда он случайно наступил на гнездо и раздавил яички, сильно потом переживал. Странностей хватает. Например, от ржаного хлеба тоже отказывается, хотя с начала войны никакого другого у нас просто нет, да и с черным, сам знаешь, какие проблемы. Вообще ест он странно, мы на него поначалу ругались за это, но потом привыкли. Любит, когда ему "суп" подают - он так сырую воду с солью и капустным листом называет. Вместо хлеба возьмет картофелину, и давай уплетать с аппетитом. Если есть сахар - может и его в свою бурду подсыпать.

- Сюда за все эти странности и попал? - спросил я.

- Да вовсе нет, - ответил врач. Мимо нас прошел художник Яша, улыбаясь, и Лосев молчал, пока тот не скрылся за деревьями. - Дело в том, что Афанасия в народе стали почитать за провидца, и много женщин за ним ходило. И не только о будущем, о жизни у него спрашивали, но вообще по любому вопросу советовались, а его ответы принимали как высшую истину. Например, стоит ли вступать в колхоз, интересовались. А старик им в ответ, нет, мол, держитесь своего двора и хозяйства, ничего хорошего в объединении нет, пойдешь в колхоз - свое потеряешь. Конечно, об этом довольно быстро доложили местному руководству.

Я подумал, что в наших со старцем Афанасием судьбах есть что-то общее. Лосев продолжал:

- Сначала его в камере держали, хотели повесить на него участие в церковно-монархической группе, или что-то подобное. Странно, но ничего доказать не удалось, и его просто отпустили, но ненадолго. Его довольно быстро забрали в психиатрическую лечебницу там, в Орле. Да вот беда - старухи-поклонницы стали к нему каждый день ходить толпами. Вот и приняли решение перевести его к нам, чтоб подальше от его, так сказать, паствы. Но бабушки и сюда к нам едут, я стараюсь не препятствовать, хотя Беглых настроен иначе. Старухи много добра привозят, еды, а Афанасий все больным раздает. Но Беглых неистов - он ведь и его, и тебя считает врагами советской власти.

"Да уж, этот Кощей проклятый", - подумал я, но сказал другое:

- Какой идейный врач Беглых, молодец.

- Да уж, - ответил Лосев, прекрасно зная мои мысли.

- Из Орла в Орловку, есть в этом каламбуре что-то интересное, - сказал я.

- Говорят, что он все свои мытарства по психбольницам предсказал, даже где и сколько находиться будет. Правда, общаясь со мной, он никогда не пророчествует и великих истин не произносит.

- Почему же он все-таки ходит и мусор подбирает? - я размышлял вслух.