И.о. Бабы-яги

— Его, пожалуй, не заметишь, — фыркнула я, приплясывая на месте от нетерпения.

— Пойду я прямо до самых гор. Там поверну налево, и в двухдневном переходе будет перевал. Семь гор перейду и спущусь в долину. А там и до Речного царства недалеко. Семь рек только переплыть, и на месте.

— Семь гор, семь рек… — повторила я, медленно закипая. — Ты издеваешься?!

— С чего бы? Самой близкой дорогой с тобой делюсь. Седмицы за две точно доберусь.

— И еще столько же обратно?! — возмутилась я. — Точно издеваешься!

— А обратно мне не понадобится. Там уже Ягуся со своих куророртов вернется и заберет меня, бедолагу. Так что я лучше там где-нибудь и подожду. Целее буду.

— С курорта, — машинально поправила я, припомнив нечеловеческий взгляд черных глаз.

— Я и говорю: «С куророрта». Она сама так говорила. Мол, там полно куриц, но море и мужики — красивые.

— У нее же Черномор есть, — опешила я.

— Черномор у нее год есть. А о куророртах она всю жизнь свою ведьмину мечтала.

— Понятно, — буркнула я, понимая, что поход в магазин откладывается на неопределенный срок. — И где нам едой разжиться?

— В подпол заглядывала?

— Подпол? — опешила я. — А где он?

Покачав лобастой башкой, котяра спрыгнул с подоконника и сдвинул лапой тканый половичок. Под ним обнаружилось массивное кованое кольцо, приделанное к люку. Откинув крышку и уставившись в глубокий черный зев подвала, я слегка обалдела. Даже встала и вышла на крыльцо, чтобы убедиться, что две страшные куриные ноги никуда не делись.

Ноги были на месте. Свесившись с крыльца, я извернулась и убедилась, что птичьи конечности, торчащие из деревянного основания, мне вчера не привиделись. Вот только располагались они там, где, по идее, должен был быть подвал, в который я пялилась двумя минутами ранее.

— Магия, — с долей то ли издевки, то ли сочувствия муркнул мне в ухо Васька и грациозно спрыгнул вниз.

Решив, что в том абсурде, который творится вокруг, объяснение вполне имеет право на существование, я вернулась в комнату. Ну что… Свечка нашлась. Зажечь ее удалось неведомо как оставшейся в моем кармане зажигалкой. Сигареты, кстати, испарились в неизвестном направлении. Но курить почему-то не хотелось совершенно, и этой странности я только обрадовалась: давно мечтала бросить.

По шаткой лесенке я осторожно спустилась в подпол и огляделась. Помещение оказалось едва ли не больше, чем вся избушка вместе с прихожей. Часть отделяла толстая кованая решетка, образуя подобие клетки. Слава богу, этот угол пустовал. Зато в других нашлось все, что только можно придумать. Даже огромный ларь с функцией морозилки.

Опасаясь что-то испортить, я набрала в прихваченную из коридора наверху корзинку немного картошки, положила в миску квашеной капусты и, взяв несколько яблок, выбралась обратно.

А вот дальше начались проблемы. Русскую печь, занимавшую добрую треть комнаты, до сих пор видела только на картинках. Я по уши извозилась в саже, задымила всю избушку так, что она расчихалась, и чуть не сожгла себе брови, когда, отчаявшись разжечь нормальный огонь, в сердцах плюнула на сложенные домиком щепочки, а они возьми да и вспыхни зеленым пламенем.

В общем, печь я кое-как разожгла, но мои злоключения на этом не закончились. Чугунный горшок с картошкой я переворачивала трижды. Два раза, даже не донеся до зева печки, и один раз внутри, залив с таким трудом разожженный огонь. Благо плевки своей зажигательной силы не потеряли и на мокрых угольях, так что шанс пообедать у меня все еще оставался.

Когда мой будущий обед все же водворился в местный аналог духовки, я чувствовала себя так, будто разгрузила вагон угля. Впрочем, и выглядела примерно так же: светлая футболка превратилась в подобие черного камуфляжа, мокрые и грязные джинсы отвратительно липли к телу, да еще и в кроссовках хлюпала вода.

Кот, явно решивший налаживать партнерские отношения, любезно указал мне на сундук с одеждой, заверив, что Яга будет не в обиде, так как вещички остались еще от ее предшественницы и ни разу с тех пор не доставались.

Обрядившись в белую с вышивкой рубаху и голубенький сарафан, я почувствовала себя полной идиоткой. Во-первых, никакой обуви я так и не нашла. А во вторых, попытавшись пройтись, я едва не расквасила себе нос, наступив на собственный подол. Как в таком одеянии забираться на высоченное крыльцо избушки, первая ступенька которого располагалась примерно на уровне груди, даже думать не хотелось. Хотя, если стоять и не двигаться, выглядела я очень даже неплохо. Аутентично выглядела, скажем так.

Сложив грязные тряпки, еще вчера бывшие вполне приличной одеждой, в уже послужившую мне корзину, я выставила их в коридор. «Вот когда приспичит в будочку у забора, тогда и стиркой займусь», — решила я, с отвращением выглянув из дверного проема. И только я об этом подумала, как со двора донеслось:

— Хозяйка!

Я застыла посреди комнаты, не зная, за что хвататься. Ненавязчивое напоминание Яги не показываться никому на глаза в нормальном виде еще не успело выветриться из памяти, но как перевоплощаться в старуху, я не представляла.