И один в поле воин

- Я буду стучать, пока ты не позовешь начальника караула,- зло крикнул Генрих.

- Герр офицер, герр офицер! Оставьте, умоляю вас,испуганно шептал Пфайфер,- они нас убьют.

За дверью послышались шаги, щелкнул замок, и на пороге появился Мельников в сопровождения еще одного маки.

- Чего тебе? - спросил начальник штаба.

- Можете нас судить, можете после суда делать с нами что угодно, но сейчас измываться над нами вы не имеете права!- почти кричал Генрих.

Пфайфер глазами, исполненными животного страха, глядел на маки.

- Кто над вами измывается?

- Со вчерашнего вечера нам не дали ни капли воды, ни куска хлеба, до сих пор не развязали рук.

- На тот свет примут и с пустым желудком.

- Я требую воды, хлеба и сигарет!- кричал Генрих.

- Чего орешь? - Мельников, сжав кулаки, подступил к Генриху - Марш на сено!- приказал он в неожиданно толкнул пленного, Генрих пошатнулся и упал.

В тот же миг Генрих зацепил правой ногой ногу начальника штаба, а левой ударил его что было силы пониже колена. Это был один из приемов джиу-джитсу, которыми хорошо владел Генрих.

Мельников упал как подкошенный, маки, сопровождавший начальника штаба, подбежал к Генриху и с силой толкнул его прикладом в грудь.

"Это уже сверх программы!"- подумал Генрих.

- Ну, погоди, я отплачу тебе!- проговорил Мельников и вышел.

Генрих поднялся, подошел к двери и снова ударил по ней ногой.

- Ради бога! Сядьте! Из-за вас нас всех убьют!- вспылил Пфайфер.

- Я не успокоюсь, пока не добьюсь своего!

Дверь снова открылась, и на пороге появились те же, Мельников и маки. Позади них стояла женщина, которая держала в руках три куска хлеба, кувшин с водой и чашки.

Мельников с автоматом в руке остался у двери, а его спутник стал развязывать пленным руки.

- Ешьте, только побыстрее, нам некогда с вами нянчиться!- нетерпеливо крикнул Мельников.

- А мы вас не задерживаем!- с издевкой ответил Генрих и, откусив кусочек хлеба, запил его глотком воды.

После вкусного обеда, которым его угостили Андре Ренар и этот же Мельников час назад, черствый хлеб буквально не лез Генриху в горло. Шофер и Пфайфер мигом проглотили и хлеб, и воду, а Генрих все еще дожевывал свой ломоть.

- Долго я буду ждать?- Мельников выхватил из рук Генриха чашку.

- Ну и подавись своей водой!- равнодушно бросил Генрих и с удовольствием затянулся сигаретой, которую ему чуть пораньше протянула женщина.

- Связать руки!- приказал Мельников, когда пленные докурили сигареты. Пленных связали, на закрытой двери щелкнул замок.

- Ну, что, полегче стало?- спросил Генрих Пфайфера.

- Я умоляю вас, не надо их больше раздражать!- заскулил пропагандист.Они и так на нас злы, а теперь еще больше разозлятся.

- Это только начало, увидите как я буду вести себя на суде. А сейчас я попробую уснуть, советую вам сделать то же самое.

Генрих плечом пододвинул солому, устроился на ней и через десять минут спокойно спал.

Вечером снова всех по одному вызывали на допрос. Пфайфера и шофера отпустили быстро, допрос Гольдринга длился значительно дольше. Он продолжался ровно столько, сколько потребовалось, чтобы окончательно уточнить детали намеченного плана. После допроса всем пленным завязали глаза, посадили, в машину и куда-то повезли.

Ехали долго вероятно, часа два. Наконец машина остановилась у какого-то строения. В темноте лишь неясно вырисовывались его контуры. Всех ввели в помещение и неизвестно для чего развязали глаза. Пленные видели сейчас не больше, чем тогда, когда на глазах были повязки.

- Шофер, вы здесь? А вы, герр Пфайфер? А где же Бертина Граузамель? Меня беспокоит, что ее отделили от нас. Может быть, выпустили?

- Вот именно! На ней эсэсовская форма, они ее любят так же, как коричневый костюм штатских национал-социалистов,- мрачно сказал шофер. Пфайфер не то вздохнул, не то простонал.

- Майн герр,- тихо прошептал Генрих,- когда нас везли сюда, мне посчастливилось развязать руки, сейчас я развяжу и вам. Очевидно, это последняя наша остановка на пути к... смерти... Я попробую перехитрить ее. Спустя, некоторое время я попрошусь по интимным делам во двор, когда меня выведут - попробую удрать. Если повезет, сделаю все возможное, чтобы спасти вас.

Генрих развязал руки шоферу, потом Пфайферу. Тот дрожал всем телом.

- Если вам удастся бежать - они убьют нас без суда!- крикнул он и схватил Генриха за рукав - Я не пущу вас, я не позволю рисковать нашей жизнью.

- Хватит вам ныть! - вмешался шофер. Теперь, когда речь шла о жизни и смерти, он не выбирал выражений и совсем непочтительно схватил Пфайфера за плечи - Мы теряем единственную надежду на спасение, а вы мешаете!

Он оттянул пропагандиста от двери и заткнул ему рот рукой. Генрих так же, как днем, в сарае, стукнул в дверь ногой.

- Чего тебе? - послышался голос Мельникова.

- После вашего угощения у меня болит живот, черт вас всех побери!крикнул Генрих.

Мельников выругался, но дверь открыл. Послышалась команда держать автоматы наготове. Кто-то вошел в помещение и, подталкивая пленного в спину, вывел его во двор. Потом щелкнул замок.