И один в поле воин

- Завтра утром пойду к генералу. Попробую на него повлиять,- пообещал Генрих.

Но генерал сам вспомнил о своем офицере по особым поручениям.

Нападение на замок произошло с субботы на воскресенье, а в понедельник утром Лютц позвонил своему другу и сообщил, что Генриха вызывает генерал по очень важному и срочному делу.

- Зверс вчера доложил командованию северной группы о происшедшем инциденте и получил приказ немедленно принять все меры к освобождению Штенгеля,- пояснил Лютц, как только Генрих прибыл в штаб.- А сегодня утром к нам явился представитель штаба северной группы и привез официальный приказ. В нем тоже главным образом речь идет о Штенгеле, а о графе и Функе упоминается лишь постольку-поскольку... Впрочем, иди быстрее, генерал уже дважды спрашивал о тебе.

В кабинете генерала, кроме него самого, находились еще Миллер и офицер с погонами оберст-лейтенанта, очевидно, представитель командования.

- А, обер-лейтенант! Наконец-то! - обрадовался Эверс.- Прошу знакомиться и садиться. Разговор у нас будет интересный и... немного неожиданный. Речь пойдет об очень ответственном поручении.

- Я весь внимание, герр генерал!

- Задание, которое мы решили вам поручить, выходит за рамки ваших обязанностей как офицера по особым поручениям,- как-то торжественно начал генерал.- Оно исключительное и особенное. Короче: мы решили послать вас в отряд гарибальдийцев.

Задание действительно было настолько неожиданным, что Генрих с удивлением оглядел присутствующих.

- Да, да, вам не послышалось. На вас возлагается миссия разыскать командира отряда и начать с ним переговоры об обмене заложниками. Мы согласны выпустить заложников в Пармо, если партизаны выпустят тех, кого захватили в замке. В случае каких-либо осложнений предложите выдать одного майора Штенгеля.

- Осмелюсь заметить, - вмешался представитель штаба,- если мы будем настаивать на возвращении именно Штенгеля, то тем самым можем его демаскировать. Партизаны начнут интересоваться, и...

- Вы правы, вы правы,- согласился генерал.

- Надо так вести переговоры, чтобы партизаны решили, что самая интересная для нас фигура - граф Рамони,- посоветовал Миллер.

- Что вы думаете, барон, о поручении в целом?- Эверс вопросительно поглядел на Генриха.

- Я готов выполнить любое задание, каким бы трудным оно ни было. Разрешите мне высказаться о форме, а не о сути. Вы не протестуете?

- Говорите, барон!

- Мне приходилось сталкиваться с партизанами в Белоруссии, и я убедился, они очень ревниво следят, чтобы не была задета их воинская честь. Думаю, что гарибальдийцы не составляют исключения. Если я пойду к ним один, они сочтут это за неуважение и наверняка откажутся от переговоров. Надо послать официальную делегацию парламентеров, хотя бы из двух человек. Это будет выглядеть солидно, и нам удобнее - можно будет посоветоваться, если возникнут какие-либо трудности.

- Я считаю, что обер-лейтенант внес правильное предложение,- первым согласился представитель командования.

- Герр Миллер мог бы быть вторым,- бросил Зверс.

Генрих увидел, как побледнел Миллер.

- Осмелюсь возразить против этой кандидатуры, хотя я и не мечтаю о лучшем спутнике,- Генрих поймал благодарный взгляд майора.- Боюсь, герр Миллер чрезвычайно популярен среди партизан - его машину уже раз обстреляли. Парламентером должен быть человек, не связанный со службой СС. На Восточном фронте в таких случаях берут либо священника, либо врача...

Воцарилась долгая пауза. Каждый мысленно подыскивал подходявую кандидатуру.

- А что, если поручить это главному врачу госпиталя Матини?- предложил, наконец, Миллер.

- Мне что-то не нравится эта фамилия,- пожал плечами представитель командования.- Он что, итальянец, этот доктор?

- Только по отцу, мать чистокровная арийка,- поспешно пояснил Миллер и так восторженно начал расхваливать Матини, что Генриху пришлось спрятать улыбку. Ведь совсем недавно начальник службы СС говорил ему о Матини совсем другое.

- Что ж, если так - я не протестую,- согласился представитель командования.

- Я - тоже,- поддержал генерал.

- Значит, можно предупредить Матини?

- И как можно скорее. Немедленно отправляйтесь в госпиталь.

Матини уговаривать не пришлось. Узнав в чем дело, он сразу согласился и сказал, что поиски отряда гарибальдийцев лучше всего начать с Пармо, поскольку там находятся арестованные Функом заложники.

- Допустим, это так. Но Пармо всего лишь отправная точка. А направление, в котором надо проводить поиски? Ехать наугад прямо в горы? спросил Генрих.

- Возможно, в штабе полка имеются какие-либо сведения. Ведь в записке, которую оставили партизаны, есть намек - и совсем недвусмысленный - на переговоры.

- А когда ты сможешь выехать?

- Хоть сейчас. Утренний обход я уже сделал. Предупрежу только ассистента.

- Тогда я подожду тебя здесь. Вместе поедем к генералу и доложим, что мы готовы.