И Он пришел

Через бесконечно долгие пять минут Малаец схватил пакет, пустил его по ряду к Индусу и стал толкать Турка рукой:

— Давай, глотай! Скорее!

Тот чуть качал головой с закрытыми глазами. Было видно, что он пытается сделать глотательное движение, но не может. Вот еще одна попытка судорогой прошла по лицу Турка. Стало ясно, что не сможет сделать этот так необходимый глоток. Американец застонал, как от боли.

Тут Малаец стал вынимать из закрепленного на его запястье широкого браслета тонкие металлические иглы. Одну за другой он твердой рукой стал их даже не втыкать, а вворачивать в открытые части тела Турка.

Он начал с кисти, потом воткнул в плечо, шею и голову. Это напоминало какое-то колдовство. Он делал это практически не глядя, ощупывая пальцами своей длинной руки поверхность тела Турка и находя приметы, куда ему нужно направить следующую иглу.

И чудо свершилось. Турок сделал глубокий вдох и выдох. Потом он стал глотать лекарство. Сначала у него получился маленький глоточек, потом еще один, еще один… Он опять смог глубоко вдохнуть и выдохнуть и открыл глаза.

Приподняв свою руку, он посмотрел на тыльную сторону ладони.

— Что это? — спросил он, глядя на рукоятку иголки, торчащую из ямки между большим и указательным пальцами.

— Это лучше, чем лекарство, — ответил серьезно Малаец. — Это народная мудрость. Полежи спокойно минут тридцать, и я их у тебя выну.

Долгожданный пакет добежал до Индуса. От него быстро пошла назад опять заготовленная заранее записка: «Теперь перешлите мне шприцы. У меня есть пара, нужно по одному на каждого». Записка далеко не пошла, Еврей сразу вернул ее назад Индусу с лентой из дюжины одноразовых шприцев. И пошел процесс синтеза и фасовки противоядия.

Индус надеялся завершить свою работу часа за три-четыре, еще до рассвета. Он почему-то лучше всех запомнил срок, который дал Феликс. Но что значили слова Феликса о трех днях — было не совсем понятно. Когда эти три дня в его понимании истекут? Это могло обозначать и эту ночь, и утро, и завтрашний вечер.

Индус надеялся на любовь всех террористов к эффектам. Феликс наверняка хотел кучи репортеров вокруг гостиницы сразу после взрыва. «Это значит, в любом случае не раньше рассвета», — повторял себе Индус, ловко и быстро работая тонкими пальцами. Маленькие посудинки, как живые, двигались на его столике, химические процессы шли по плану.

Глава 25

Тот же четверг. Та же Италия, Рим

Спецслужбы, караулившие гостиницу, наконец-то получили шанс отличиться. За два дня у них не появилось никакой надежды на благополучный исход. Террорист уходил от любых переговоров, повторяя одно и то же:

— Если выполните мои требования, я узнаю из новостей. Если нет — как я обещал, так и будет. Я взорву снаряд, уничтожу кучу уродов и своей смертью подниму боевой дух наследников великих идей!

И вот сейчас из гостиницы был сделан звонок по мобильному телефону. Спецслужбы запретили всем в гостинице не только пользоваться сотовыми телефонами, но даже их включать. Кому это было необходимо, были оснащены мобильными телефонами спецсвязи, работающими на других частотах.

Было достоверно установлено, что в зоне захвата заложников находятся пять активных мобильных телефонов. По номерам удалось вычислить, что четыре телефона принадлежат участникам олимпиады. А вот один номер опознать не удалось. На прослушивание, на всякий случай, взяли все номера. Но звонок раздался именно с этого, неизвестно кому принадлежащего номера.

Содержание разговора была неожиданно. Феликс звонил некоторому человеку, к которому он вполне серьезно обратился «ваше превосходительство».

Стенограмма разговора выглядела так:

Феликс (Ф): Я бы хотел дело завершить.

Его превосходительство (П): Логотип?

Ф: Да, все по трафарету.

П: Отлично. А у нас небольшая задержка. Мы вас очень просим продержаться до завтра.

Ф: Ну я и сам понял. У меня тут есть возможность смотреть деловые новости.

П: Я знаю, что вы умны и дальновидны. Значит, договорились на завтра?

Ф: Плюс пятнадцать процентов — и до полудня.

П: Плюс, но до трех. Иначе нам не успеть.

Ф: Договорились.

Совещание у руководителя контртеррористической операции пришло к нескольким выводам. Стало очевидным, что теракт имеет две цели. Одну цель декларирует террорист. Он вряд ли рассчитывает на удовлетворение требований, значит, приведет угрозу в действие. Нет оснований считать, что он блефует.