И осталась только надежда

  - В то время, когда Яланир начал готовить базу на Земле, используя местные ресурсы, в разных странах этого мира начали организовываться группы. Они называют себя командами или спасителями. Создавались практически одновременно, ядром становились потенциальные маги Равновесия, чаще всего - женщины, или слабые видящие - все бывшие или нынешние военные, прошедшие через кровь и смерть. А вокруг сплачивались мужчины, способные адекватно вести себя в экстремальных ситуациях, имеющие опыт и навыки спасательных работ. Но никаких связей между ними, никакого стремления найти себе подобных. Так продолжалось несколько лет. Все изменилось два года тому назад.

  Я продолжал держать ее руку, чувствовал ее тепло, ловил стук ее сердца. Ее волнение было для меня очевидным. Но вот что было его причиной?

  - Два года тому назад твой старший сын умер на Дариане и воскрес на Земле.

  - И началась новая игра. - Не столько подтвердил я ее слова, сколько перехватил инициативу разговора. - А две луны тому назад скрывающийся под ником Архангел Андрей Сизов начал поиски базы, которую увидел в своем видении, подключив к этому большинство из действующих групп, тем самым их сплотив.

  Ночь уже давно опустилась на землю, а мы продолжали говорить. Но в каждую произнесенную мною фразу я добавлял слово-ключ, выплетая заклинание, которое ей не должно было быть знакомым. Все-таки две Дарианы с каждым столетием все дальше расходились, выбирая каждая свой путь.

  Она заснула, когда мое восхищение ее стойкостью приблизилось к грани моего же терпения. А я все продолжал сидеть, не в силах отпустить ее ладонь.

  Однажды я потерял ее и смирился с этим, готов ли я пережить это вновь? Или...

  Только ли ради будущего своего мира я решил участвовать в этой авантюре?

  Ни на один из этих двух вопросов ответить себе я не мог, этот слой памяти продолжал оставаться для меня недоступным. Да и не успел бы.

  Появление в коттедже постороннего ощутил сразу, как только Сашка открыл портал.

  Сашка?! Для многих он уже успел стать Александром. Только не для меня. Он был ее сыном. Он мог бы быть моим сыном.

  Олеойор вошел в комнату без стука, здесь находилась его жена. Застыл на пороге, отметив, с какой осторожностью (нежностью?) я положил руку Леры поверх покрывала.

  Поединок взглядов был коротким. Нам хватило одного мгновения, чтобы понять: ни один из нас не собирался отступить или сдаться.

Глава 7

Алена

  Все, что скрывал за собой сон, обрушилось на меня в одно мгновение. Пониманием.

  Я могла рыдать, сыпать проклятиями, да только это не могло ничего изменить. И испытанный мною ужас, когда глаза Туорана, которые я видела сквозь пелену боли, вспыхнули алым, а за его спиной раскрылись похожие на ажурное кружево мерцающие серебром крылья, навсегда останется со мной.

   Отвращением к самой себе, когда мои губы потянулись к его, требуя поцелуя, а в ушах звучал тихий шепот: "Держись, малышка!" Осознанием, что та жизнь, в которой я верила в чудеса и любовь безвозвратно закончилась, оставив после себя только пепел сожаления. Диссонансом притягательности даймона и его чуждостью нам, людям. Безысходностью.

  Но не только это заставляло меня сейчас содрогаться от бессильной ярости.

  В то время, как одна часть меня осознавала, что он делает со мной, и испытывала омерзение, вторая - спокойная до холодности и рассудительная, пыталась связать воедино все, что я уже знала об открывшихся во мне способностях и инициации, приводя к страшному для меня вопросу. Что было лучше: умереть, не выдержав, как он сказал, магической комы или выжить, но пройти через подобное?

  Ответа не было, был лишь голос, не позволяющий мне сделать свой выбор. Прерывистый, надрывный, перемежающийся моими и его стонами, но даже в эти мгновения наполненный болью.

  И не важно, что большую часть слов он произносил на незнакомом мне языке.

  Я не только слышала их все, я их понимала. Его слова о ненависти я разобрала тоже.

  Оцепенение медленно, но отпускало, уходя вместе с тем ужасом, который едва не захлестнул меня своей волной. Мне не стоило обманывать саму себя - решение принято. Пусть и не мной.

  Возможно, я бы уже выла от отчаяния, если б не подспудно живущая во мне вера в лучшее и странная мысль о том, что умереть я всегда успею.

  А раз так, стоило хотя бы осмотреться. И... подготовиться к его возвращению. Сомнений в том, что нахожусь у него, у меня не возникало: все, на что уже успел упасть мой взгляд, говорило о нем.

  Приподнявшись на локте, не успев этому удивиться, отметила, насколько кажется легким тело. Вот только на душе было гадко!

  Села, натянув одеяло повыше, прикрывая грудь. Из одежды лишь странный узор на теле - множество спиралей, темное серебро на кажущейся слишком светлой коже.

  Одни вопросы, вызывающие желание закрыть глаза и тонко завыть. От бессилия.

  Если бы это могло мне помочь!