И оживут слова, часть IV

— Мог. Но жить на изнанке мира, добровольно отрезав себя от парной стихии, дано не каждому. Гаттар испытал это на своей шкуре. Это… будто умирать каждый день. Он справедливо усомнился в том, что Альтар повторил этот опыт. К тому же в Альгара при кварском обряде вправду вошло много силы. Думаю, этому немало способствовало и ранение Альтара. Когда носитель стихии умирает, его сила должна в кого-то войти.

— Я видела Альтара, — задумчиво произнесла я. — Не могу сказать, что он выглядел изможденным или убитым горем в отрыве от своей парной стихии.

Алвар посмотрел мимо меня.

— Глаза часто лгут, краса. Альгара не было здесь двадцать пять месяцев и восемнадцать дней. И в каждый из этих дней мне приходилось крепко подумать, зачем мне нужно вставать с ложа и что-то делать, с кем-то говорить, жить…

— Да это настоящая любовь, — пошутила я, чувствуя неловкость от того, что им пришлось пойти на это ради меня и Димки.

Алвар рассмеялся почти нормальным смехом.

— О нет, краса, такую сомнительную радость как любовь к Альгару я оставлю тебе. Мне еще хочется сохранить здравый ум для решающей битвы.

— Ты думаешь, будет битва?

— Альгар молчит об этом. А если Альгар молчит, значит, сказанное нас не обрадует.

— Пф. Твой Альгар красноречив, только когда ему что-то нужно. В остальных случаях он как… пенек, — сердито закончила я.

— Почему пенек? — с веселым удивлением уточнил Алвар.

— Да толку от него столько же.

Алвар несколько секунд смотрел на меня, а потом улыбнулся.

— А ты его любишь, краса. Что бы ты ни говорила.

— Алвар, мы говорим не обо мне. Кстати, а если в обряде вы все выживете, а основатели погибнут, вся их сила войдет в вас? Ну, ты же говорил, что она идет по знакомому пути, так?

— Этого не случится, краса, потому что переиграть тех, кто живет века, нельзя, что бы ни думал Альгар.

— Ну а вдруг?

— Да, сила войдет в нас. И, верно, сведет нас с ума.

— А если не сведет?

— Тогда мы будем жить долго и счастливо, как в добрых сказках, — криво улыбнулся Алвар.

— И к Альгидрасу с Миролюбом перейдет способность открывать пути между мирами, так?

Алвар после раздумий кивнул.

— И мы Димкой сможем отправиться домой? — уточнила я.

Алвар посмотрел на меня с сочувствием.

— Краса, — мягко произнес он.

— Я не говорю о том, сделает Альгидрас это или нет. Я спрашиваю: он ведь будет способен это сделать?

— Думаю, да.

— Фух. Отлично. У нас появилась цель, — радостно произнесла я и хотела было высвободить свою руку из пальцев Алвара, чтобы хлопнуть в ладоши, но он сильнее сжал мою ладонь.

— Не убирай руку, — попросил он, и я вернулась с небес на землю.

— Ты так и не рассказал о том, что я сейчас увидела.

Алвар кивнул сам себе и едва слышно заговорил:

— Брат Сумиран вырвал мой огонь. Снова. Во второй раз. И в этот раз я едва не погиб. Это было уже после отбытия Альгара в ваш мир. Когда-то брат Сумиран подселил к моему огню свой, чтобы знать о каждом моем шаге, но я научился его запирать. Теперь же он вырвал с корнем все. Дотла. Он вывернул меня наизнанку.

Алвара начало трясти так сильно, что я слышала, как стучат его зубы. Если бы мне кто-то сказал, что я увижу Алвара в подобном состоянии, я ни за что бы не поверила. Он казался мне несгибаемым, всесильным… Если верить Альтару, Алвар — потомок Сумирана. Как они могут ломать вот так свою плоть и кровь?

— Позже он вернул огонь. Только добавил еще больше своего. По пути сюда я едва умом не тронулся, потому что, оказывается, уже и забыл, какой злой может быть моя стихия. Огонь Сумирана — враг мне, враг тебе, враг Альгару. Он враг всем. А главное, его стараниями брат Сумиран знает обо всем, что я вижу, слышу, осязаю. Вернее… мог бы знать, если бы я его не закрывал.

— Тебе снова удалось его закрыть?

Алвар кивнул, все еще дрожа.

— Думаю, брат Сумиран недооценил силу, которая есть во мне. Не знаю, как долго я смогу ему противостоять… Когда Альгар коснулся меня здесь, заслон едва не рухнул. Мой огонь рванулся к нему. Он слишком… скучал, — едва слышно добавил Алвар. — И мне пришлось закрыться еще сильнее. Потом аэтер в тебе едва не сломала этот заслон, позвав наши стихии. Для истинных мало значат расстояния. Брат Сумиран узнавал бы все, но я не хочу давать ему шанса. Я… глупец, наверное, но я иногда заражаюсь верой Альгара в то, что все можно изменить. С этой верой хорошо. Она стоит того, чтобы жить, чтобы бороться…

— Но сейчас ты держишь меня за руку, и все хорошо.

— О, да! — Алвар приподнял наши сцепленные руки и на миг прижался к моим пальцам губами. — Ты спасла меня, краса. В твоем сыне сегодня проснулся огонь. Возможно, мое присутствие пробудило его, потому что огонь — жадная стихия. Ей хочется иметь все и сразу. Долготерпение — это добродетель, которую нужно взращивать годами. Уж сколько ее лелеял я, но все ж она не стала мне другом. Твой сын пришел ко мне, потому что не мог не прийти. Думаю, он даже не до конца проснулся в тот миг. Его привел огонь. Если бы меня не было рядом, случилась бы беда. С этой минуты любое огорчение твоего сына будет выливаться в пожары.

— О, нет, — простонала я. — Умоляю, скажи, что это шутка.