И оживут слова, часть IV

Альгидрас несколько секунд смотрел на него, прищурившись, а потом повернулся ко мне и неожиданно предложил:

— Я погуляю с Димой, а ты можешь задать ему вопросы, — он кивнул в сторону Алвара.

Тот замотал головой, отступая. Если бы я чуть хуже его знала, сказала бы, что он испуган. В другой раз я бы не оставила Альгидраса с Димкой наедине, потому что все время ждала от него подвоха. Но, как оказалось, беда пришла, откуда не ждали — от милого и чуткого дяди Алвара, который всегда находился рядом и был готов подставить плечо.

— Погуляйте, — разрешила я, не отводя взгляда от Алвара. В его глазах вновь появилась черная бездна. Но меня это больше не пугало: на кону стояла судьба моего ребенка. А за Димку я готова была заставить каждого из них подавиться этими их ненаглядными стихиями.

— Погуляем? — Альгидрас протянул Димке руку, и тот, задрав голову, посмотрел на меня, ожидая разрешения. Вот теперь я его узнавала.

— Дядя Олег знает много старых историй, — улыбнулась я и потрепала сына по волосам.

Он все еще выглядел напуганным, но доверчиво вложил свою ладонь в руку Альгидраса. Как же меня пугала эта его доверчивость!

Альгидрас снова что-то спросил у Алвара.

— Не будет, — ответил тот на словенском, бросив взгляд на Димку.

Альгидрас невесело рассмеялся и, взяв Димку за плечи, подтолкнул его к выходу:

— Я покажу тебе тайное место. Там живут солнечные рыбки.

— Правда? — Димка, запрокинув голову, недоверчиво на него посмотрел.

— Правда. Каждую ночь они светятся, потому что днем солнце дарит им свои лучи. Каждой рыбке по лучу.

Смотреть на то, как Альгидрас держит сына за плечи, как улыбается и как сияет при этом Димка, было больно. Почти так же больно, как думать, что здесь каждый первый ведет свою игру и я не могу никому доверять.

Димка вышел на террасу, а Альгидрас, задержавшись в дверях, обернулся.

— Ты за это ответишь, — очень серьезно сказал он Алвару и вышел вслед за сыном.

Алвар молча проводил их взглядом.

— И начнешь отвечать прямо сейчас, — прищурилась я, впервые в жизни выступив единым фронтом с Альгидрасом.

Алвар устало усмехнулся и посмотрел на подпаленную ширму.

— Я готов, — произнес он и протянул мне руку. Его пальцы заметно подрагивали.

Несколько секунд я смотрела на его руку, собираясь с мыслями. Отчего-то я знала, что назад пути не будет. Зажмурившись, я прикоснулась к его ладони.

Сначала ничего не происходило, а потом перед моим мысленным взором возникла картинка. Это было похоже на то, как Дева показывала Миролюбу произошедшее между мной и Альгидрасом. Только в этот раз я не была сторонним наблюдателем. Я была… Алваром.

Комната с каменными стенами. В камине пляшет огонь. Я смотрю на него, хочу слиться с ним. Я хочу, чтобы он вырвался из сдерживающих его границ и спалил все вокруг. Даже если я сама погибну в этом пожаре. Я подхожу к камину, беру в руки кочергу. Отблески пламени отражаются от ритуального перстня Алвара, и тот на миг становится алым. Я не хочу слышать того, что мне говорят, и я не слышу. Слишком громко гудит огонь в камине. Или же в моей голове.

Вдруг весь мир становится ярко-алым, а потом ослепительно белым, и я чувствую отголоски дикой боли и животного ужаса.

Мир обрел цвет, и передо мной оказалось осунувшееся лицо Алвара. Я попыталась вытащить руку из его хватки, но он сильнее сжал мою ладонь.

— Не убирай, — хрипло попросил он.

— Что это было? — сдавленно прошептала я.

— Я сейчас, — Алвар зажмурился и еще сильнее сжал мои пальцы. — Все. Только руку не отпускай.

— Алвар, ты меня пугаешь, — призналась я.

— Не бойся, краса, — усмехнулся он дрожащими губами. — Ты в безопасности.

— А ты?

Алвар распахнул глаза.

— И я. Ты только руку не убирай.

— Я не уберу. Не бойся.

Я напрочь забыла о том, что намеревалась убить Алвара еще пять минут назад. Сейчас я была готова сделать что угодно, лишь бы ему стало легче.

Протянув свободную руку, я прижала ладонь к его щеке. Алвар вновь закрыл глаза и прильнул к моей ладони. На его губах появилась слабая улыбка.

— Нет силы страшнее аэтер, — пробормотал он. — Я мало верил в успех, но все получилось.

— Ты о чем?

— Давай присядем? — указал на сундук Алвар. — Я объясню.

Мы устроились на жестком сундуке, все еще держась за руки.

— Я закрыл его, — прошептал Алвар и утер пот со лба свободной рукой, а потом зажмурился, и я уловила отголоски чужой боли. Издалека, будто за слоем ваты. Это было очень странное чувство.

— Тебе больно? — спросила я.

— Уже почти нет, — слабо улыбнулся Алвар. — Немного жгут письмена.

— На спине?

Он кивнул:

— Это часть обряда посвящения в старейшины. Они, как выяснилось, причиняют боль, если идешь наперекор тому, что должно.

— Расскажи, — попросила я, сжав его руку. — И про Димку. Только не ври!

— Краса, я открыт сейчас перед тобой, как книга.

— Шутишь? — я попыталась потянуться к его эмоциям, но он сильно сжал мои пальцы и вдруг, резко склонившись, уткнулся лбом в мои колени.

— Не делай так. Не тянись. Я и так весь здесь. Ты делаешь хуже, когда тянешься.

Я вспомнила похожую просьбу Альгидраса, когда тот пытался укрыть нас от Шара, а я откликалась на зов хванской святыни.