И оживут слова, часть IV

— Идём, — я протянула сыну руку и только тут заметила, что он что-то держит на ладони. Видимо, именно это он и хотел мне показать.

Дежурное «очень красиво» застыло на моих губах, когда я поняла, что на его ладошке пляшет маленький огонек. Точно такой же фокус я видела много лет назад на рыночной площади Каменицы. Только в тот день огонек плясал на ладони старейшины Савойского монастыря, которого я тогда считала врагом. Сглотнув, я перевела взгляд на Алвара, который по-прежнему сидел на полу.

— Алвар? — растянув губы в улыбке, произнесла я, в то время как мое сердце замерло.

Мне хотелось спросить «я зря считала тебя другом?» или же «как ты мог так поступить с моим сыном?», или же «ты заранее это спланировал?», ведь именно Алвар когда-то схватил меня за руку и потащил прочь от Будимира, сказав, что тот не получит это дитя. Алвар, повернувшись, поднял голову и встретился со мной взглядом. Он смотрел настороженно и устало.

— Что это значит? — прошептала я, молясь про себя, чтобы у меня хватило сил не заорать и не испугать ребенка.

— У меня огонек. Он не горячий. Потрогай, — Димка дернул меня за рукав свободной рукой и протянул ладонь с огоньком.

Однако стоило мне поднести к его ладони пальцы, как огонь погас.

— Маму он может обжечь, — мягко сказал Алвар в ответ на возмущенный вопль Димки.

— Ну давай покажем еще? — Димка подскочил к Алвару и схватил того за плечи.

— Тебе пора спать, — все так же мягко произнес Алвар, но Димка попытался его потрясти, а потом сердито зарычал и с силой оттолкнул.

— Дима! — повысила голос я. — Ты что себе позволяешь?

Я, конечно, и сама сейчас с удовольствием убила бы Алвара, но, во-первых, наверное, я бы сперва дала ему шанс объясниться, а во-вторых, проявлять агрессию по отношению к Алвару было по меньшей мере опасно. А еще я все-таки пыталась воспитывать в сыне уважение к старшим.

— Ш-ш-ш, — вступился за него Алвар, — он просто расстроен.

Алвар потянулся вперед, чтобы погладить Димку по голове, но тот сердито попятился.

— Это не повод так себя вести, — произнесла я и попыталась ухватить сына за руку, но тот отскочил в сторону и упер руки в бока. — Идем!

— Никуда я с тобой не пойду. Я останусь с дядей Алваром. Я вообще тут жить буду.

Я опешила. Впервые мой сын разговаривал со мной в такой манере. Мы всегда находили общий язык. Даже пресловутый кризис трех лет, которым меня все пугали, прошел у нас почти незамеченным. А тут моего мальчика будто подменили.

Альгидрас сказал что-то по-кварски. Алвар не стал отвечать, вместо этого он обратился к Димке:

— Димар, твои слова недостойны мужчины. Мне больно их слышать.

С этими словами он поднялся с пола и демонстративно отошел к стоявшему у камина сундуку. Димку явно огорчили его слова.

— Я не хочу с ней идти, — сердито произнес Димка в спину Алвару. Тот сделал вид, что не слышит, тогда Димка повернулся к Альгидрасу и упрямо заявил: — Я буду жить здесь.

Альгидрас некоторое время молчал, явно решая, как поступить, а потом вновь что-то сказал Алвару. Меня бесило то, что он говорит на кварском. Да, наверняка он хотел, чтобы сказанное не понял Димка, но я ведь тоже не понимала.

Алвар не ответил. Только повел плечами, словно ему стало зябко. Татуировка на его спине, казавшаяся до этого письменами, при движении стала похожа на колыхнувшееся пламя. Выглядело это одновременно завораживающее и пугающе. Открыв сундук, Алвар достал из него рубашку с длинными рукавами. Альгидрас повторил свою фразу, но уже повысив голос. Алвар наконец повернулся к нему и спокойно ответил:

— Ты и сам знаешь.

Натянув рубаху, он обратился к Димке:

— Димар, ты не можешь жить здесь. И ты не должен огорчать маму.

Димка выглядел одновременно злым и несчастным, а я пыталась понять, есть ли у Алвара оправдание тому, что он сделал с моим сыном, или же мне придется его убить.

— Но я хочу, — произнес Димка.

— Мы не всегда можем получить то, чего желаем, Димар, — медленно произнес Алвар, закатывая рукава рубахи.

— Алвар! — вскрикнул Альгидрас и метнулся к ширме, отделявшей спальное место от остального пространства комнаты.

Ротанговая ширма занялась огнем, но не успел Альгидрас до нее добежать, как огонь погас, оставив после себя лишь подпалину и запах дыма.

— Он расстроен, — пояснил Алвар извиняющимся тоном, становясь между мной и Димкой, и я, отступив на шаг, неверяще уставилась на сына.

— Это ты?..

— Что «я»? ‒ испуганно прошептал Димка.

— Он не виноват, — быстро ответил Алвар.

Я шагнула вперед, но тот вдруг выставил руку, загораживая ребенка от меня. К счастью, Димка был до того напуган, что, проскользнув под рукой Алвара, бросился ко мне. Я схватила его за плечи и прижала к себе. Он изо всех сил уцепился за мой подол. От его недавней бравады не осталось и следа.

— Что здесь произошло? — спросила я у Алвара.

— На дворе ночь, краса. Идите спать, — слабо улыбнувшись, ответил он, и тут я заметила, что на его висках выступил пот.

Альгидрас подошел к нам и протянул руку, намереваясь коснуться предплечья Алвара, но тот, отшатнувшись в сторону, повторил:

— Идите спать. Все.