И падал снег

Отравление паратион-метилом, он же тиофос, он же препарат НИУИФ-100. Таково было заключение экспертизы. Кто-то намерено подмешал чрезвычайно токсичный инсектицид2 в конфеты. Кто-то хотел, чтобы сегодня погибли люди.

Когда все семьи станицы были оповещены и, казалось, что самое страшное позади, началась чудовищная паника. Люди обрывали телефоны мне, скорой помощи и даже пожарной охраны. Перед отделением полиции выстроилось больше трёх десятков человек, которые хотели лишь одного – утешения, хоть и выбрали для этого самые разные поводы. Поэтому весь остаток дня я с помощником и подоспевшее подкрепление с района в виде трёх машин скорой и двух буханок полиции пытались успокоить людей и заодно собирали оставшиеся сладости для экспертизы.

Только сейчас, к полуночи, появилось немного времени, чтобы прояснить ситуацию, произошедшую этим кошмарным днём. Под утро должны были прибыть следователи из Москвы, но мы с парнями решили пойти по горячему следу и, как минимум, накопать побольше информации для серьёзных ребят.

Отправив нескольких парней по домам жертв, чтобы узнать, какие именно конфеты те ели перед отравлением и сделав несколько скучных стандартных запросов, на которые особо не надеялся, я принялся слушать Ирину Кузнецову. В отличие от своего мужа, она постоянно плакала и пила воду из стакана, пытаясь успокоиться. Её речь постоянно прерывалась всхлипами и рыданием.

– Когда они пришли, я поставила всем чай, чтобы они согрелись с мороза. Но его, конечно, не стал дожидаться. Паша с Колей принялись делить конфеты детей, чтобы всем досталось поровну. Помню, что они даже доставали некоторые из карманов, которые не поместились в детских мешочках. Я их сама сшила, у Миши был синий-пресиний, а у Лины…

Женщина вытерла платком свои слёзы, но на их место тотчас выступили новые.

– Заварив всем чаю, я оставила детей на попечение мужа, а сама пошла к Раисе, мы хотели приготовить яблочную шарлотку на Рождество.

А к конфетам я даже не прикасалась, хотела детям оставить побольше… И зря. Лучше бы я вместо них…

Пока я успокаивал женщину, вернулись парни. По итогам осмотра домов стал ясно, это все дети открывали симпатичную и довольно примечательную конфету «Ариана». Это была сладость в вафельной оболочке, которая содержала внутри нежнейший крем, а снаружи покрытая белым шоколадом и посыпанное кокосовой стружкой. Один из полицейских района, закинув в багажник все собранные конфеты, умчался обратно в своё отделение для проведения экспертизы. Хотя интуиция подсказывала мне, что именно «Арианы» и были напичканы смертельной дозой паратиона.

Но кто мог это совершить? Спятившая старушка, казавшаяся милой? Ненавидящий колядки старый затворник? Или проезжавший мимо незнакомец?

* * *

– Что-нибудь необычное? – переспросил Павел, – Да, наверное, нет. Петрович опять запил. И вместо конфет детям пришлось ждать, пока мы с Николаем кое-как заносили его обратно в дом.

Павел несмотря на то, что его сын находился в больнице, сегодня был самым спокойным из дававших показания. Его нервозность и волнение были, конечно, заметны невооруженным взглядом, но тем не менее он держал себя в руках. Или по крайней мере, очень старался. Либо, напротив, очень неумело делал вид, что переживает.

– Говорили, вас с детьми даже успели побранить, – не удержался Вячеслав.

– Да, точно. Было дело. Это бабка Клава. У неё уже давно сдвиг по фазе начался. Мы с Колей вообще хотели её обойти, но дети убежали вперёд.

– Она отдавала вам конфеты? Или что-то ещё?

– Думаете, это она? – ответил вопросом Павел, но встретив наши взгляды продолжил говорить, – Нет. Побухтела себе под нос, мы извинились и пошли дальше.

– А вы сами не колядовали? Или только дети? – решил уточнить я.

– Нет. Только помог детям понести тяжелые орехи, чуть шоколадных конфет да немного фруктов. А вот Коля – да. Когда мы уже закруглялись, спрашивает меня: "А ты не пробовал самых собирать?" Посмотрел на меня, а я в ответ: "Тебе сколько лет-то?" Шутливо, конечно. Он пожал плечами и к одному дому всё же сходил. Потом ещё похвастался – горсть дорогих конфет взял.

Я извинился и, задумавшись, вышел из комнаты. Мысли кружили в голове словно мухи, и каждая пыталась перетянуть всё внимание на себя. Оказавшись на улице, я достал мятую пачку сигарет и покрутил в руках папиросу. Привычным движением вставил табачную палочку и, оглянувшись на входную дверь, потянулся за зажигалкой.

Что-то в этом деле буквально кричало, указывало на какую-то лежащую на поверхности деталь. деталь, которая и открывала путь к истине.

Не дойдя зажигалкой пары сантиметров до сигареты, я замер. Затем вытащил изо рта никотиновую дозу и снова оглянулся. На меня смотрели куртки посетителей. Обдумывая мысль, я повернул голову набок и принялся чесать появляющуюся щетину. Набрал коллегу, который отправился на экспертизу и попросил прислать фотографию «Арианы», которую в спешке забыл сделать сам. А затем вернулся в холл.