И плачут ангелы

На самом деле задача Дугласа Хант-Джеффриса и британского правительства состояла в том, чтобы как можно быстрее добиться соглашения, приемлемого для ООН, Соединенных Штатов, Франции, Западной Германии и прочих западных союзников, и по возможности с достоинством выйти из сложившейся ситуации, которая ставила Британию в неловкое положение и требовала больших затрат. Причем желательно было бы поставить во главе страны того лидера африканских партизан, чья кандидатура вызывала наименьшие возражения.

По оценкам британской и американской разведок, Джозайя Инкунзи, несмотря на крайне левые речи и военную помощь, получаемую от коммунистических режимов Китая и стран социалистического лагеря, на самом деле был прагматиком. С точки зрения Запада он представлял собой наименьшее из всех возможных зол, и его уничтожение проложило бы путь для шайки действительно злобных марксистов, которые захватили бы власть и привели будущую страну Зимбабве в объятия красного медведя.

Кроме того, успешное покушение на Инкунзи придало бы сил слабеющему сопротивлению родезийского правительства, и Ян Смит вместе с его бандой правых министров стал бы еще менее сговорчивым.

Нет, Джозайю Инкунзи нужно защитить любой ценой.

Дуглас Хант-Джеффрис пощекотал спящую женщину.

— Просыпайся, кошечка, — сказал он. — Надо поговорить.

Она села, потянулась и тихонько застонала, осторожно ощупывая себя.

— Ох! — хрипло пробормотала Лейла Сент-Джон. — У меня все болит, изнутри и снаружи. И до чего же мне хорошо!

— Прикури нам обоим по сигарете, — приказал он.

Она привычно вставила сигарету в мундштук из слоновой кости, зажгла ее и передала Дугласу.

— Когда приедет следующий курьер из Лусаки? — Он выдул крутящееся колечко дыма, которое развеялось у нее на груди, как облако на вершине горы.

— Жду в ближайшее время, — ответила Лейла. — Я ведь говорила тебе про умлимо.

— Ах да! — кивнул он. — Та самая заклинательница духов.

— Для ее поездки все готово. Из Лусаки посылают партийного руководителя высокого ранга, вероятно комиссара, который возглавит операцию. Он должен вот-вот приехать.

— Не слишком ли много хлопот ради какой-то старой ведьмы?

— Она ведь духовный лидер матабеле! — горячо заявила Лейла. — Ее присутствие в армии партизан поднимет их боевой дух на недосягаемую высоту!

— Да-да, конечно, ты рассказывала мне об этом суеверии. — Дуглас успокаивающе погладил ее по щеке, и Лейла затихла. — Значит, за ней посылают комиссара. Это хорошо, хотя лично я никогда не мог понять, как им удается с такой легкостью переходить границу туда-сюда, передвигаться из города в город и из одного конца страны в другой.

— Для обычного белого все черные на одно лицо, — объяснила Лейла. — Нет ни пропусков, ни паспортов, каждый поселок служит базой, почти все черные — союзники. Если не брать с собой оружие и взрывчатку, то можно свободно пользоваться автобусами и поездами, без проблем проходя через КПП.

— Понятно. В общем-то, мне все равно, каким образом, главное, чтобы мое сообщение попало в Лусаку как можно скорее.

— Самое позднее — к началу следующей недели, — пообещала Лейла.

— Отряд Баллантайна собирается провести крупную операцию по уничтожению Инкунзи и его помощников на конспиративной квартире в Лусаке.

— Не может быть! — вскрикнула Лейла.

— Боюсь, что может, если мы не успеем его предупредить. Слушай внимательно и запоминай все подробности.

* * *

Дребезжащий старый автобус спускался по извилистой дороге в холмах, оставляя позади грязный шлейф выхлопных газов, который лениво таял под легким ветерком. На крыше автобуса были привязаны свертки, картонные коробки, дешевые чемоданы, сплетенные из коры и прутьев клетки с кудахчущими курами и прочий скарб.

Увидев КПП, водитель ударил по тормозам. Болтовня и смех в салоне стихли, наступила тягостная тишина. Как только автобус остановился, черные пассажиры вышли через переднюю дверь и под руководством вооруженных полицейских разбились на группы соответственно полу: мужчины отошли в одну сторону, женщины с детьми — в другую. Тем временем два черных констебля проверили пустой салон, нет ли под сиденьями беглецов и спрятанного оружия.

Товарищ Тунгата Зебиве стоял в кучке пассажиров мужского пола. Одетый в рваную рубаху и короткие штаны, в мятой шляпе и грязных дырявых теннисных туфлях, из которых торчали наружу пальцы, он ничем не выделялся среди множества неквалифицированных, переезжающих с места на место работников, которые и составляли подавляющее большинство рабочей силы в стране. Обычная полицейская проверка ему ничем не угрожала, но на этот раз обычной проверкой явно не обойдется.