И полвека в придачу

– Чтобы не сдохнуть с голоду, мы каждый день вскакиваем по сигналу будильника и несемся на ненавистную работу, как подопытные крысы, исполняющие за кусочек сыра команды лаборанта. Ненавистный начальник ставит ненавистные задачи, которые мы беспрекословно делаем и мечтаем лишь о том, чтобы вечером, уткнувшись в телевизор, развалиться на диване с бутылкой пива. А с утра – все по новой. И так день за днем. Чем не дрессированные грызуны? Нет, человек по своей сути творец! У него должна быть возможность сочинять музыку, писать картины или делать научные открытия, иначе мы опускаемся до уровня безмозглого животного и жизнь теряет всякий смысл.

– Не ожидал, что ко всему прочему ты еще и философ, дружище, – рассмеялся Трекер.

– Проскакивает иногда. Ну а ты чем займешься?

– Да ничем! Деньги тут не нужны, здоровья полным-полно. Где еще можно позволить себе ничего не делать? Синкером стать мне все равно не светит, так что буду отрываться, пока есть возможность.

– Ну-ну. Меня тоже такие мысли посещали, но потом я узнал о храме Света… Слышал о таком?

Алан с удивлением посмотрел на друга. При чем тут какой-то храм? Здесь что, теократическое общество?

– Не-ет. А это так важно?

– Да я и сам пока толком не понял. Вот, смотри. – Махавир поднес свой браслет к браслету Алана. – Видишь разницу?

Алан заметил, что гаджет приятеля гораздо тусклее, чем у него. Казалось, к запястью Махавира присосался невидимый паразит, вытянувший яркость из светящейся татуировки.

– Аккумулятор сдыхает?

– Если бы. Раз в неделю нужно обязательно появляться в одном из местных храмов, иначе браслет перестанет работать, и тогда беды не оберешься – цербы загрызут.

– Ты там был уже?

– Пока нет. Сегодня первое посещение. Хочешь компанию составить? Заодно узнаешь, что к чему. – Махавир хитро подмигнул. – Если честно, я специально завел этот разговор. Одному как-то страшновато. Пойдешь?

– Хитрец, – усмехнулся Алан. – Ладно, будет тебе компания.

– Вот спасибо, друг! И все же насчет твоего будущего… Если ты сюда попал, у тебя не может не быть способностей. Что показали результаты теста в институте?

– Да ерунду какую-то: математика, инженерия…

– Жаль, что не химия или биология, а то я с одним парнем познакомился. Прикинь, что он придумал: добавил в ДНК деревьев гены каких-то светляков. И представляешь, листья теперь по ночам светятся! Когда открытие внедрят, наверняка такие деревца будут вдоль всех автотрасс высаживать.

– Ничего себе! Думаешь, получится?

– А мне почем знать? Я что, на ботаника похож? О! – Махавир поднял указательный палец. – Есть идея! Мне недавно показали военный полигон – их тут море. Чего там только нет… Техника – супер, любая фантастика детским лепетом покажется. Если у тебя есть к этому способности, иди к ним, точно не пожалеешь. Такие исследования здесь в большом фаворе.

– Как же тебя пустили? Военные секреты за семью замками обычно прячут.

– Очнись, Джимми, какие секреты? Кому они нужны, раз отсюда выбраться невозможно? В общем, мое дело предложить, а ты сам думай… Ну а сейчас, как ты там говорил? Оторвемся, пока есть возможность?

Весь день приятели наслаждались дарами города, а к вечеру транспортная капсула доставила их в Норд-Энд – один из окраинных районов Шайнинга. Махавир почему-то решил, что в храмах большая толчея. Надеясь, что на отшибе народа будет поменьше, он и предложил это место. Алан сначала засомневался в таком умозаключении. Конечно, Норд-Энд находился далековато от Улья и центральных районов Шайнинга, но в городе с молниеносным транспортом разве это кого-то могло удержать? А потом согласился. Какая разница, куда идти?

Норд-эндский храм Света чем-то напоминал константинопольский собор Святой Софии. Величественный, с огромным куполом. Казалось, здание источало могучую силу, заставляющую трепетать от необъяснимого мистического страха. Внутри храма действительно собралось немало людей, но зал был настолько огромным, что мог без труда вместить и в десять раз больше. Алан обратил внимание, что среди прихожан нет ни одного мабота. Кроме того, все посетители были молоды. Только сейчас он сообразил, что за все время в Шайнинге ему не встретилось ни одного старика или ребенка – любому на вид можно было дать не меньше восемнадцати, но и не больше двадцати пяти. Странно, очень странно. Алан отмахнулся от пришедшей в голову мысли и продолжил осматривать храм.

Гладкие стены украшала лишь бледно-алая подсветка невидимых ламп. На том месте, где в церквях обычно оборудован алтарь, размещалась огромная сцена. Она возвышалась над толпой и тоже не была ничем украшена. Никаких икон, скульптур, надписей…