И придет волчица

Женщина стояла на крыльце и заметила их ненамного позже, чем они ее.

— Лайс!

Оба от этого окрика синхронно вздрогнули и почти одинаково поежились.

— Сейчас будет! — шепотом предупредил мальчишка.

— Лайсарин Гиалло, где тебя носит?! Я уже с ног сбилась…

— Здравствуйте, госпожа доктор.

Она умолкла, расширила удивленно глаза, но, к чести своей, очень быстро пришла в себя.

— Здравствуйте, господин Эн-Ферро.

На большее ни его, ни ее не хватило. Пользуясь, возникшим у взрослых замешательством, мальчик прошмыгнул мимо строгой матери в дом.

— Я… Сын… Ваш сын пригласил меня на ужин…

— Да?

— Но я не хотел бы мешать, и если у вас…

— Да нет, оставайтесь конечно же.

— Спасибо. Я хотел бы поговорить. О многом. К сожалению, слишком о многом. Во-первых, мне нужно встретиться с вашим отцом.

— С папой? — удивилась женщина.

— Да. Это не относится… Бездна! Ладно, давай на чистоту, Мариза. Ничего, что на «ты»? Мы все-таки знакомы, в некотором смысле.

— Угу, — надула она губки. — Немного.

— Хорошо, прости, я — придурок. Демоны, как часто я в последнее время говорю это! В общем, мне нужно поговорить с твоим отцом. А потом, после ужина, перед ужином или вместо него я хотел поговорить и с тобой. Я понятно объяснил?

— Нет. Но папа сейчас в своем кабинете. Пошли, я провожу.

Идя вслед за ней по широкому, ярко освещенному коридору, глядя на гордо выпрямленную спину, густую шапку коротких пепельно-русых кудряшек, такого же окраса хвост, свисающий из прорези в плотно облегающих узкие бедра брючках, Лайс Эн-Ферро безуспешно пытался вспомнить некую студентку кафедры генной медицины, рядом с которой сидел однажды на банкете в свою честь. Не вспомнил. Может, напутал что-то дядюшка Клай? И не было тогда ничего. Или было, только с другой девушкой. Ведь если прикинуть, Мариза даже и не в его вкусе. Симпатичная конечно, стройная, высокая, по-кошачьи гибкая. И глаза тоже совсем как у кошки — чуть вытянутые к вискам, зеленые как… Бездна! Точно она! Абсолютная память и алкоголь — понятия не совместимые.

— Папа, ты не занят? К тебе пришли.

Магистр Пилаг собрался с духом. Сначала — дело, потом — личное. Хотя, если разобраться, для него теперь все это — личное.

— Добрый вечер, доктор Гиалло.

— Э-э… Эн-Ферро?! — выдержка у Богзара была хуже чем у дочери, не смог он сдержать ни удивления, ни возмущения. — Это ж надо, Лайс Эн-Ферро собственной персоной!

Мариза пропустила гостя в кабинет и, оставшись снаружи, закрыла дверь.

— И чем обязан такому счастью?

— Твой внук пригласил меня на ужин.

— Мой внук? — желчно переспросил хозяин. — То есть своим сыном ты его по-прежнему не считаешь?

— Считаю. Просто я думал, что право называться его отцом еще следует заслужить.

От этих слов, прозвучавших серьезно и веско, накопившаяся годами обида чуть утихла, и доктор взглянул на позднего посетителя уже несколько иначе.

— Ты за этим пришел?

— Да. Но не только. Есть еще кое-что, и прежде чем мы вернемся к беседе о… моем сыне, я хотел бы попросить, чтобы ты взглянул на это.

Идущий осторожно вынул из кармана крохотную пробирку.

— Что это?

— Посмотри сам. Да не на свет! Для чего тебе эта штуковина в углу?

Гиалло зло сверкнул глазами — будут тут еще командовать всякие! Но когда воспользовался все же «штуковиной»…

— Ты… ты, — схватился он за сердце, — нашел девочку?

— Да. И ей нужна помощь.

— Ты расскажешь? Расскажешь мне о ней? — на глаза пожилого карда набежали слезы. — Она ведь уже совсем взрослая, да? Двадцать… семь, да? Какая она?

— Хорошая. Самая лучшая, Богзар. И ей очень нужна твоя помощь.

Последнее предложение произнес едва ли не по слогам, чтобы вернуть расчувствовавшегося медика в безрадостную реальность. Так нет же — все те же слезы, и улыбка идиотская.

— Богзар! Ты меня понимаешь? Мне и ей нужна твоя помощь, она ждет ребенка…

— Ребенка? — очнулся Гиалло. — Кто отец?

— Не смотри на меня так. Я не могу быть отцом всех детей в Сопредельи.

— Это важно! Он хотя бы человек? Или дракон?

— Не тот, не тот. Он… он был эльфом.

— О, небо!

— С примесью орочьей крови…

— Эльф и орк?! Демоны тебя дери, Эн-Ферро! Что за опыты вы там проводите?

— Это не опыты, Богзар. Это жизнь.

Разговор затянулся на целый час. Лайс рассказывал как мог короче, но Гиалло постоянно требовал уточнений и подробностей, а в конце честно высказал свое мнение:

— Плохая это идея, Лайс. Я бы, как врач, не советовал. Со временем, может быть, когда она пройдет все необходимые тесты, мы изучим вариативность генетических совместимостей и сможем хоть в какой-то степени контролировать процесс… Да и не в том Мире. На Таре, как я понял, и оборудования нормального нет. Поговори с ней, объясни. Она должна понять.

— Нет, — покачал головой Эн-Ферро. — Это ты пойми, Богзар, я не знаю, как все сложится, если она оставит ребенка, но я наверняка знаю, что случится, если ее его лишить. Ей и без того сейчас не сладко, и этот малыш — единственное, что может примирить ее с жизнью.

— Не знаю, — медик нахмурился, — может и так, но риск очень велик.

— Поэтому я и прошу тебя помочь. Ты наблюдал ее мать, у тебя есть опыт и ты…

— И я не смогу пройти на Тар. Врата меня не пустят.