И прошёл год

Дин переоделся в профессорский костюм (твидовый пиджак и брюки цвета хаки) и, настроив GPS, поехал к музею.

Когда он прибыл на место, пожилая женщина в бежевом брючном костюме как раз запирала дверь изнутри. Дин постучал, изобразил самую интеллигентную улыбку, на какую только был способен, и прижал к стеклу удостоверение преподавателя Гарварда[38]. Женщина приоткрыла дверь.

– Извините, мы закрыты. Приходите завтра, – сказала она, и хотела снова закрыть дверь, но Дин втиснул в щель ногу и снова улыбнулся.

– Простите, что так поздно, – он прочистил горло. – Я доктор Джонс из Гарварда. У меня завтра лекция, а я катастрофически не успеваю закончить очень важную ее часть. Нельзя ли мне как-нибудь?.. – Дин неопределенно взмахнул рукой.

Женщина окинула его взглядом. Дин лучезарно улыбнулся, повысил уровень обаяния еще на пару градусов и перестал удерживать дверь ногой. Кажется, его старания не прошли даром: женщина улыбнулась в ответ, открыла дверь и провела Дина в комнату со стенами, обшитыми деревянными панелями.

– Какую семью вы разыскиваете, доктор Джонс? – спросила она из-за стойки.

– Я ищу Хенриков.

– Хм-м, не уверена, что у нас много информации о них. Сейчас посмотрим… – С этими словами она вытащила из ящика стола листок.

Заглянув в него, Дин увидел, что это список семей, проживающих в Салеме с момента его основания в 1628 году.

– Хм… Эбби, Адамс, Аллен, Бэйли, Биббер, Черчилль, Кэмпбелл, Кори…

– Постойте-ка… – Дин взял листок и перевернул его так, чтобы читать не вверх ногами. – Кэмпбелл?

– Да, вот здесь, – она ткнула пальцем в лист. – Об этой семье тоже немного информации, если я правильно помню. Могу принести, если хотите.

– Да, будьте добры, – попросил Дин.

Через несколько минут женщина вернулась с пыльной коробкой.

– Это все, что у нас есть о Кэмпбеллах. Если что-то еще понадобится, зовите. Мне надо кое-что доделать, так что у вас есть полчаса.

Дин поблагодарил ее и, когда она ушла, сел за один из ближайших столов. В коробке лежал старый кожаный дневник с вытертой золотой надписью на обложке «Натаниэль Кэмпбелл». Дин стал осторожно листать хрупкие пожелтевшие страницы.

Он никогда не слышал о Кэмпбеллах в Салеме. Собственно, он вообще не знал о своих родственниках старше деда и бабушки, Сэмюэля и Дианы. Но кем бы ни был этот Натаниэль Кэмпбелл, дневник он вел прилежно. На первой странице стояла дата: 1664 год, и Дин начал читать.

«Сегодня вместе с достопочтенным Коттоном Матером подписал бумаги на усадьбу[39]. Цена теперь три английских фунта в год. Угодья начинаются в двадцати метрах от старого дуба на повороте дороги в Ипсвич[40]. Ширина примерно пятьсот метров, длина – две тысячи. На западе усадьба ограничена маленьким ручьем, а на юге – рекой, которая течет к Ипсвичу».

Дин перевернул сразу несколько страниц. Его внимание привлекла запись, сделанная в феврале 1692 года.

«Сегодня к северу от деревни нашли тело девушки Эбигейл Фолкнер, четырнадцати лет. Ей перерезали горло. Я спросил деревенского доктора Уильяма Григга, могу ли я увидеть тело, чтобы соборовать несчастную. Я прибыл туда раньше преподобного Пэрриса[41]. Он бы тут же поднял шум, и я бы точно не смог ее осмотреть. Вдова Фолкнер не хотела ждать ни минуты, опасаясь, что ее дочь не вознесется на небеса, и позволила мне взять все в свои руки. Я настоял, чтобы мне разрешили остаться с телом наедине, чтобы «все подготовить» к приходу вдовы. За это короткое время я сделал несколько заключений, которые, я уверен, загнали бы в тупик даже превосходного врача. Шея девочки была сломана. Горло перерезано, но кости сломаны так, будто девушку ударили топором. Однако на задней стороне шеи синяков не оказалось. Боюсь, это можно было сделать лишь с применением сверхъестественной силы. Я уверен, что истребил тогда ведьм, но вдруг теперь и другие попали под темную власть Сатаны? Остается лишь надеяться, что это не так. Однако боюсь, мои сыновья правы: в Салеме снова появились ведьмы».

Дин потрясенно смотрел на страницу. Неужели это дневник одного из его предков? Возможно ли, что Натаниэль Кэмпбелл – его прапрапрадед по материнской линии? Дин вздрогнул. Нужно дочитать дневник. Встав со стула, он, прищурившись, посмотрел в темный коридор: в тишине раздался приближающийся стук каблуков. Дин всегда носил в кармане отцовский дневник. После гибели Сэма это было единственное, что еще связывало его с семьей. С помощью карманного ножа Дин срезал с дневника Натаниэля кожаную обложку и тщательно обернул в нее дневник Джона Винчестера. Они были одинакового веса и размера, и вряд ли в ближайшее время кто-то еще заинтересуется старым дневником семьи Кэмпбелл. Когда Дин во всем разберется, он вернется и поменяет их обратно.

– Нашли, что искали? – спросила женщина, когда Дин проходил мимо.

– И даже больше, чем рассчитывал, – отозвался Дин.