И смех и грех, или Какая мука - воспитывать! (СИ)

— Знаю: ты боишься. — Всё-таки отодрал её руки от её же груди парень. — Не бойся. — Поцеловал одну ладошку с внутренней стороны. — Я с тобой. — Поднёс к губам вторую.

Глава 15 От начала до конца

Он пошел дорожкой поцелуев по её предплечью и когда упёрся во внутренний сгиб локтя, отстранился и накинулся на губы.

Иван не сомневался, что вступление в женский мир чувственности и эротики, а может и всего того, что потяжелее, Арине уже не забыть. Никогда. И даже если захочет — вернее, особенно если захочет — просто не сможет. Поэтому, кроме всего прочего старался, чтобы девчушка вспоминала всё это, как нечто яркое и увлекательное. И уж конечно же, ни дай бог, не пожалела.

«Мужчины любят кичиться тем, кто из них был у женщины первым, — когда-то улыбалась Коко Шанель. — Дураки. Главное, кто из них будет у неё последним. А кто — ни тем, и ни другим».

Цифра, обозначающая количество любовниц, для которых Беспалов остался «ни тем, ни другим» внушала уважение и заставляла с собой считаться. Да и фраза: «Ты талантливо трахаешься» в различных её интерпретациях звучала из нежных, припухших от поцелуев губ всё чаще и искренней год от года.

Но вот что касалось всего остального.

Попросив быть у неё первым, открыть этот ящик Пандоры, вкусить сладкий, с ума сводящий, запретный плод, Арина возвела Ваню на такой пьедестал, с высоты которого он уже не мог, да и не хотел спускаться на уровень плинтусной банальности и вести девушку за собой по, уже разбитой толпой ног их предшественников до ям и ухабин, скучной дорожке удовлетворения физиологических потребностей два раза в неделю по вторникам и субботам,

К тому же, хоть ему и нравилось заниматься с Ариной мягким, трепетным сексом, а может — чем черт не шутит — даже любовью, но он понимал, что так будет не всегда. Скоро захочется грубости, злости, агрессии, горячности, страсти и эмоций. Поднимется тоска по равенству, соперничеству и духу поединка — кто кого резче, жестче и круче. Да, пока он готов ждать, раз уж назвался груздем, но всё-таки не стал сильно уж упираться и отказывать себе в удовольствии провести девушку через испытание зеркалами.

— Встань, пожалуйста. — Ваня поднялся сам, взял Арину за руки и помог принять вертикальное положение.

— Мне нужно умыться и расчесаться. — Она уже поняла, что сейчас ей придётся очень непросто, поэтому первая мысль — сбежать.

Но Ивана не проведёшь — он только отрицательно мотнул головой и посмотрел на её голые ступни — очень пожалел, что на них нет беленьких носочков.

«Скажу ей. Как-нибудь». — А сейчас просто пожалел — парень не сомневался, что его Кнопка пребывает в глубоком шоке. Она и жутко боялась, и до сгрызенных ногтей любопытствовала по поводу хоум-видео, и тут вдруг «власть сменилась», и ей предлагают бояться кое-чего другого.

«Шок — это по-нашему», — молча повернул её лицом к зеркалам и встал ровно за спиной.

— Вот смотри, — встретился с ней взглядом в отражении и положил руки на плечи. — Это ты.

Она слегка улыбнулась и принялась расчёсывать волосы пальчиками.

К её великому огорчению, у Арины не имелось какого-либо эротического нижнего белья. Да и верхнего тоже, если честно. Она, конечно, любила показывать свои стройные ножки, но, пожалуй, исключительно этим её вольности с подачей себя миру и ограничивались. Поэтому вчера после душа, порывшись в шкафу, девчушка клятвенно пообещала себе кровь из носу пройтись по магазинам и приобрести нечто эдакое маленькое до безобразия, для безобразия кружевное, во имя безобразия прозрачное и во славу безобразия с бантиками.

А пока надела короткое трикотажное в обтяжку платье Марго с широкими бретелями и квадратным вырезом. Желтенькое, правда, но зато с морским якорем и штурвалом.

— А это я, — ответил ей на улыбку исключительно глазами Иван, строго убрал худенькие неугомонные ручонки от волос и выпрямил по швам. — Смотри внимательно: я опускаю твою полосочку с плеча… — действительно спустил он шлёвку вниз.

Арина хотела сказать, что это называется бретелей, но промолчала.

— …и целую его. — Беспалов наклонился и прикоснулся губами к её плечику. Зафиксировав себя в таком положении, посмотрел на девушку в отражении. Ей нравилось — она стояла завороженная с сияющими глазами.

В голове Ивана вдруг ни с того ни с сего с грохотом и шумом распахнулась какая-то непонятная дверь, и в неё будто из комнаты, где толпились совсем другие мысли, ринулись картинки того, что он мог бы сделать с девушкой, если бы не…

«Потом. Сожру её и затрахаю до смерти. Потом». — Он с раздражением захлопнул дверцу и даже прижал спиной для надёжности, пока все эти вопли и картинки не услышал и не увидел член.

«Не буди лихо, пока оно тихо».

— Видишь, как тебе нравится, — отстранился, — когда я тебя целую…

Уголки её губ поползли ещё чуть вверх. Но она молчала.

— …когда прикасаюсь к тебе, — тут Иван скользнул рукой по её телу вперёд и накрыл кистью правую грудь.