И снова декабрь (СИ)

   И знаешь, как-то писал тебе письмо и подумал, что никогда ни в чем тебя не обманывал, а тут приходится. Противен стал сам себе и понял, что эта грязь будет со мной до конца жизни. Я не пытаюсь оправдываться, я только хочу рассказать о том, как оказался полным идиотом. Встречи, конечно же, прекратил. Я тебя, кажется, с пеленок любил и терять не собирался, но она забеременела. Потом стала регулярно, как на работу, приходить к части и демонстрировать свой растущий живот. Все, конечно же, обо всем узнали, пошли разговоры, дошло и до начальства. Мне, как ты понимаешь, ни единожды промывали мозги, и я опять поступил как идиот. Решил, что женюсь и сразу же разведусь, буду платить алименты. А ты поймешь и простишь, потому что любишь сама и веришь, что и я тебя люблю по-прежнему. Вместо мозгов у меня, видимо, всегда были опилки...

   Сергей обхватил голову руками и глухо застонал. Ната не хотела видеть его таким, не хотела думать о том, что он писал ей полные любви письма до самого возвращения из армии, не хотела вспоминать о звонке отца, от которого и узнала, что Сергей вернулся домой не один. Зачем же сейчас этот разговор, эти объяснения произошедшего с ним, если не существовало даже маломальской возможности хоть что-то изменить? Кому от его откровений стало легче? Неужели он до сих пор уверен, что ради своего желания можно легко переступить через все?

   Ната хотела было попросить Сергея уйти, но в этот момент услышала незнакомый голос.

   - Хозяева! Вы где?

  Она торопливо вышла в коридор и увидела жену Сергея. Женщина стояла у порога и смущенно улыбалась. Ната попробовала улыбнуться в ответ, но почувствовала, что это ей удалось слабо.

   - Вы ищете Сергея? Проходите, он на кухне. Пришел по делу к отцу, но его нет дома, решил вот подождать.

  Голос ее не дрогнул, и она была этому рада.

   Женщина, продолжая улыбаться, подошла к мужу. Сергей же смотрел в окно, как будто там видел что-то интересное, и даже не обернулся, когда она тронула его за плечо.

   - Сережа, Сереженька, пойдем домой! Ты выпил, не надо, чтоб посторонние люди тебя таким видели. Завтра придешь и решишь все вопросы. Пойдем!

  Женщина говорила тихо и ласково. Она опять осторожно коснулась плеча мужа, а потом словно невзначай положила руку на свой живот. Увидев это, Ната тотчас же поняла истинную причину ее появления в этом доме: показать, что они счастливы и снова ждут ребенка. Чему ж тут удивляться, так иногда случается, когда люди живут вместе.

   Сергей тяжело вздохнул, встал из-за стола и, не глядя ни на жену, ни на Нату, молча вышел. Женщина пошла следом, но на пороге остановилась.

   - Вы уж извините нас, - тихо произнесла она все с тем же показным смирением в голосе, - сладу с ним не стало. Как выпьет, все куда-то из дома рвется, все у него какие-то срочные дела находятся.

  Она опять смущенно улыбнулась и вышла.

   Оставшись одна, Ната зашла в свою комнату и прилегла на диван. Хотелось заплакать, но слезы так и не приходили, отчего на душе стало еще горше. Раздался громкий стук в стену. Так стучала мать, находившаяся в соседней комнате, когда ей что-нибудь было нужно или просто от скуки, если надоедало рассматривать картинки в журналах, разбросанных по всему полу. Ната вздохнула и поднялась. Она знала, что если больную сразу не успокоить, то она не даст никому сомкнуть глаз до утра.

   Вскоре у отца случился инсульт. За время, прошедшее после возвращения Наты домой, он сильно сдал, но бодрился до последнего, берясь за любые домашние дела. С постели отец больше не встал. Если раньше, когда Ната была на работе, за женой приглядывал он, то сейчас забота и об отце легла на плечи девушки. Пришлось нанимать сиделку. Жизнь Наты была расписана по минутам: из школы она бежала в магазин или аптеку, оттуда - домой, а дома крутилась как белка в колесе, потому что домашние дела имеют свойство никогда не кончаться.

   О каких-то изменениях в своей жизни она сейчас даже и не мечтала: катастрофически ни на что не хватало времени. Только вот Сергей стал приходил чаще. Иногда он сидел у постели своего бывшего учителя и о чем-то долго ему рассказывал, иногда уходил за дом, где до темноты и сидел на скамейке, думая о чем-то своем. Когда же окончательно похолодало, располагался на кухне у стола, молча наблюдал за хлопочущей возле плиты Натой, смотрел на огонь в печи или в окно на сгущавшиеся сумерки.

   В то время они разговаривали мало. Поначалу она пыталась избегать этих встреч и не открывала ему дверь, но тогда выходило еще хуже, потому что он, на радость любопытным соседкам, усаживался на скамейку возле дома и сидел там, пока его не забирала жена. Ната попробовала было урезонить Сергея, говорила, что дома его у него есть семья, что ей перед соседями стыдно, но он только пожимал плечами и отворачивался, не желая развивать эту тему.