И снова дождь... (СИ)

— Как я вас всех ненавижу…  — я уселась на пол и зарыдала в голос, причем слезы полились без всяких усилий с моей стороны. Хм, а у меня, оказывается, есть артистический талант, а я об этом и не подозревала! Так, не стоит отвлекаться, надо думать о чем-то плохом, а то как бы слезы не закончились.

— Слышь, хватит орать, надоела!.. — рявкнул Кот. — И без того хреново, а еще и ты тут визжишь! Саша, заткни ей рот или вышвырни отсюда!

— А что я могу сделать?.. — теперь и Кром повысил голос. — Самому тошно!

— Никуда я не пойду, не пойду…  — продолжала рыдать я, а Кром, явно выйдя из себя, схватил меня за руку и подтащил к решетке. — Яков Иннокентьевич, давайте я ее как-нибудь вытолкну, а вы уж сами с ней как-нибудь разбирайтесь!

— Это можно…  — мужчину явно забавляло зрелище, которое разворачивалось перед его глазами. — Я приподниму решетку, а ты постарайся ее выставить.

Решетка, и верно, приподнялась на небольшое расстояние. Нет, это слишком мало, сквозь такое надо почти протискиваться, а раз так, то представление еще не закончено. Мои рыдания и невнятные всхлипы продолжались, и я заметила, что решетка поднялась немного выше, и еще…  Так, пожалуй, этого расстояния ребятам будет достаточно…

Хотя я этого ожидала, но для меня оказался почти неожиданным момент, когда Кром и Кот одним сильным броском даже не проскользнули, а пролетели в открытую щель под решеткой, и метнулись к Якову Иннокентьевичу. Тот, в свою очередь, с таким увлечением наблюдал за сценой, которую я разыгрывала, что на какое-то мгновение промедлил, и оно оказалось решающим, во всяком случае, решетка вновь упала вниз уже тогда, когда мои спутники оказались по другую сторону. Еще миг — и молодые люди оказались возле Якова Иннокентьевича, и я увидела, как тот медленно сползает на пол. Так, кажется, наш спектакль удался.

— Ну, что там?.. — спросила я, держась за прутья решетки.

— А вот, кажется, и он…  — в руках Крома была маленькая металлическая полоска. — Пульт…

И верно — спустя несколько секунд решетка вновь пошла наверх, и Кот немного ехидно поинтересовался, глядя на нас с Тимофеем Михайловичем:

— Ну, чего сидим, кого ждем? Прошу на выход, дамы и господа.

Я подошла к Якову Иннокентьевичу, который сидел на полу, хватая воздух ртом — кажется, Кром врезал ему от души.

— Как же так…  — выдохнул он. — Это…  это…

— Уважаемый…  — усмехнулся Кром. — Без обид, но в своем познании мира вы застряли в прошлом веке. То, каким образом поднимается и опускается эта решетка, нам стало понятно почти сразу же. Впрочем, это ясно даже нынешнему ученику младшего класса…

Не знаю, что еще собирался сказать Кром, но в этот момент подал голос Тимофей Михайлович:

— Ах ты, зараза!.. Парни, она тут!

И верно — по коридору, на четвереньках, к нам мчалась Ананке.

Что было дальше — это я видела лишь урывками, потому что Кром отшвырнул меня в сторону, к стене, и от удара головой об стену у меня на несколько секунд потемнело в глазах. Визг, крики, шум, короткая ругань, звук опустившейся решетки…  Когда же у меня перед глазами перестали плясать разноцветные пятна, то я увидела, что за закрытой решеткой мечется девица с оскаленной пастью, безуспешно пытаясь разломать прутья, да еще и рычит при этом, а у Кота кровь на руке и на ноге. Неужели…

— Кот…  — ахнула я. — Что с тобой?

— Шустрая, паразитка…  — скривил губы тот. — Я ее туда сумел зашвырнуть, а она меня все же достала…

— Так…  — Кром присел возле Кота, осматривая его раны. — Ясно…  Вот что, уважаемый…  — Кром повернулся к Якову Иннокентьевичу. — Скажите, где наши вещи?

— Вас только это интересует?.. — просипел тот, пытаясь подняться на ноги.

— В данный момент — да. Ваша милая доченька ранила нашего товарища, а в рюкзаках, которые вы у нас отобрали, есть необходимые медикаменты…

— Да с чего вы взяли, что я вам…  — начал, было, мужчина, но Кром его оборвал.

— Значит, так. Или вы нас ведете туда, где лежат наши вещи, или я вам сейчас одним ударом ломаю шею. Вы мне сразу не понравились, и я с трудом удерживаюсь, чтоб не оборвать ваше существование в этом бренном мире, тем более что это уже давно пора было сделать. Не думаю, что здесь много помещений, так что через какое-то время, с вашей помощью, или без нее, но мы отыщем свои вещи. А вот что касается вас…

— Я подчиняюсь силе…  — с ненавистью выдохнул Яков Иннокентьевич.

— Очень разумное решение…  — кивнул Кром.

Судя по взгляду, который Яков Иннокентьевич бросил на нас, о добровольном подчинении и речи нет.

Скорей бы уйти отсюда…

Глава 13