И сплетаются нити судьбы...

— А может, не стоит всегда включать эту защитную реакцию? Ну, вот зачем она сейчас? Мы с вами уже выяснили, что я не насильник и не грабитель. Я не охочусь за одинокими красивыми девушками. Вот только убеждать меня в том, что вы не одиноки, не стоит. Я видел ваш дом, вашу семью. Ваша бабушка так смотрела на меня…

— Как? — Ромале даже стало интересно, она повернулась к парню, насколько позволял ремень безопасности, устроилась поудобней и стала слушать. И пока ее это забавляло.

— Оценивающе. А так смотрят лишь в том случае, если чадушко одиноко и находится на выданье. А отец будто пристреливался, подхожу я вам или нет?

— Ну, а ваша бабушка?

— А что моя бабушка?

— Как вы оцениваете ее взгляд?

— О-о, это просто! Вы для нее спасительница моей совести, души и даже тела!

— Вы совсем ей не подходите, даже не похожи.

— Наверное потому, что я не родной внук. Она меня «увнучила».

— Что?

— Ну, если детей усыновляют, то внуков увнучивают или что-то вроде того.

— Слушайте, Дмитрий, а вы полны сюрпризов и загадок!

— Не больше, чем вы, — парировал парень. — Вот вы опять меня перебили! Сбили с мысли!

Ромала провела по губам пальцем.

— Вот-вот, молчите лучше, — сказал он снисходительно. — Про оплеухи это к тому, что к вам очень часто пристают. Готов предположить, чаще всего с предложениями непристойного характера. Вас это огорчает. Не злит, не раздражает, а именно огорчает. Вы вполне можете за себя постоять. Думаю, ваш удар правой потянет уже на пару кило. Единственное, что для меня пока не ясно, почему вы живете затворницей… Нет, нет, не перебивайте! Клуб, поездки — это работа и не более того. А вот жизнь…

— А что вам моя жизнь? Вы, например, живете с бабушкой. И мне тоже непонятно: то ли потому, что вам так удобно — ну, постирать, поесть приготовить, убраться, — то ли из-за собственной безответственности.

— Ромала, не думаю, что безответственный человек смог бы добиться того, чего достиг я. Это не хвастовство, а голый факт. А по поводу того, почему живу с бабулей… Она мой ангел хранитель! Мировая женщина! Я порой так жалею, что не повстречал ее раньше. Но вы знаете, говорят, что мы встречаем нужных людей не рано и не поздно, а тогда, когда нужно. Когда без них — катастрофа! Смерть моральная, если хотите…

Ромала смотрела на него во все глаза… И была сражена! То, что он говорил, было не просто словами. Там, в глубине души, тлел еще недогоревший огонь какой-то боли. Потери. Утраты. В груди заныло жалобно и тревожно. Дима повернулся к ней — она глядела на него и, лишь встретившись глазами, отвела взгляд.

— Молчите? — зачем-то спросил он и подумал о той фотографии с парнем.

— А что тут скажешь? — проговорила девушка.

— А вы знаете, я ведь собирался к вам со дня на день, — вдруг признался Дима.

— Зачем?

— Как зачем?! Я же говорил вам, вы мне очень понравились. Давайте заедем куда-нибудь, попьем кофе, съедим пиццу, о жизни поговорим…

— Дима, какой кофе? Вы на часы-то посмотрите: два часа ночи! И так поздно я не ем. Во всяком случае, точно не пиццу.

Он и правда потерял счет времени. С Ромалой было интересно. А еще в ней было что-то такое, что Дмитрий никак не мог охарактеризовать. Иной раз ее глаза заволакивала грусть, граничащая с отчаяньем. Тоска захлестывала в душу, как прибой, и тогда Дмитрий терялся. Он привык иметь дело с девицами, которые хотели от него денег, иногда внимания, бывало, что и того, и другого. Они строили глазки, и он с ними просто спал.

Маришка в их число не входила. Она была для него соратником, что ли… В ней сочеталось всё, что он ждал от отношений: без взаимных претензий, без обид и упреков. При необходимости она всегда вставала на его сторону и готова была биться под его знаменами. Но в то же время могла без обиняков прямо в лоб сказать всё, что думает по тому или иному поводу. Отругать его, но никогда — оскорбить. К тому же, с ней было хорошо спать. Не женщина, а сто в одном флаконе! Но, как говорится, одна ложка дегтя портит бочку меда, так и тут. Были вместе, но без любви. Уважение — да! Но без внутреннего трепета. Забота — да! Но без вдохновения. Как-то наполовину. Не до конца. Будто оставляя часть души про запас. Она смогла это признать. Сделала то, на что он вряд ли бы решился. С тех пор как они расстались, Маришка не пустила больше его в свою постель. Одно время у нее был парень, и Дима удивлялся своему безразличию. Ни капли ревности. Даже намека на нее. А ведь он едва не женился на этой девушке.

Девицы были. Но… не всерьез. Жил у бабули. И жизнь казалась сложившейся и устроенной. Пока не увидел Ромалу. Она была ему близкой по духу, по какой-то внутренней боли, которая терзала девушку. Что-то похожее испытывал и он, и близость чувствовал явно.

— Коль вы вызвались быть моим водителем на сегодня, везите меня домой. Ужасно хочется спать, — проговорила Ромала.

— Так мы уже подъезжаем, — усмехнулся парень. — Дайте мне ваш номер телефона.

— Зачем?

— О, да вы уже носом клюете, барышня! Затем, что, коль вы забыли, напомню. Ваша драгоценная колымага стоит в автомастерской. Помните?