— Ничего. Ой, Ромал, мне по второй линии кто-то долбится. Я перезвоню, хорошо?
— Ладно, — ответила она и уставилась на пиликающую короткими гудками телефонную трубку. Не такой реакции от парня она ожидала. Положила телефон на стол и села напротив Измаила. Он как-то выжидательно на нее смотрел, а она не знала, как себя вести.
— Ромала, — проговорил парень, а она подняла на него глаза, и он смолк на полуслове.
Зачем он к ней пришел? Чего хотел? Хотя вот с этим вопросов как раз не было. Цель была, но вот только недостижима она для него, как солнце недосягаемо. Смотрел на нее больными глазами и чувствовал себя так же, как много лет назад.
— Я зря приехал, — проговорил он.
— Измаил, ты прости меня! Я не хочу опять ворошить прошлое.
— Ворошить прошлое? Ромала, оглянись! Ты живешь в нем! Живешь в нем и им! Я знаю, что сейчас у тебя свое дело, но жизни-то нет!
— Интересно получается! А что, по-твоему, тогда жизнь? Муж? Мужчина? Ведь ты настаиваешь и имеешь в виду именно это! Если бы я была замужем, ты бы не заводил таких разговоров! Большинство моих одноклассниц уже успели развестись, так зачем тогда идти под венец? Чтобы досконально увериться, что с данным человеком нет ничего общего и быть не может? Я не люблю тебя! И мне не нужен брак, чтобы в этом убедиться! Я и не замужем именно по этой причине. Но это не значит, что я одинока!
— А кто же рядом?
— Измаил, ты забываешься!
— Извини. Просто… Я надеялся… Сам не знаю на что.
Он хотел еще добавить, что так долго хранил для нее письмо от Саши. Он уже полез за ним в нагрудный карман, как вдруг в прихожей грянул дверной звонок.
— Кто бы это, на ночь глядя? — проворчала Ромала и пошла открывать.
Измаил достал письмо и завертел в руках. Он не знал почерка Александра, он даже за все эти годы не распечатал его. Вернее, оно было вскрытым, неизвестно кем, и парень бросил туда гайтан с золотым крестиком, чтоб не потерять. Он и сейчас чувствовал тепло нагретого им самим металла в тонком конверте. И тут услышал возню и какой-то странный звук в прихожей — звук поцелуя, а потом и веселый, и в то же время обеспокоенный мужской голос.
— Ну вот, я так и думал, что обронил их у тебя! — загремели ключи.
Ромала таращилась на Дмитрия во все глаза и не знала, радоваться или удивляться. Ведь он даже не договорил с ней. Точно, ему кто-то «долбился по второй линии». И вот он стоит перед ней, немного запыхавшийся, в какой-то мере даже встревоженный. И прежде, чем Ромала успела сообразить, он сгреб ее в охапку и смачно поцеловал прямо в губы. Потом так же быстро отпустил и стал раздеваться. Она прижала пальцы к обожжённым поцелуем губам и не сводила с него взгляда. Дмитрий выпрямился перед ней.
— А в этом доме можно попросить чаю? — спросил он насмешливо. Он даже руки спрятал за спину, отчего выглядел еще более забавным.
Ромала не удержалась и улыбнулась. Хорошо, что он приехал!
— А ты забыл, где у нас кухня? — в тон ему ответила девушка. Именно так и сказала: у нас!
Как же хорошо, что он приехал!
Дмитрий почти бегом пронесся на кухню. Поздоровался с Измаилом, совсем по-хозяйски залез в холодильник и стал выкладывать на стол продукты, о чем-то выспрашивая «недородственника». Тот, по-видимому, совсем не ожидал появления Дмитрия — вообще, кого-нибудь — на кухоньке со странной планировкой, что даже не очень-то скрывал этого. Только при появлении Милославского Измаил что-то положил в нагрудный карман. Дима заметил это движение, но промолчал.
Мамедов посидел еще немного и убрался восвояси. Ромала не поднимала на него глаз. И это Дима тоже заметил и поставил про себя галочку. Ингуш потоптался, потоптался в прихожей, хотел что-то сказать еще, но тут из кухни вышел «другой Люсин брат». Он поглядывал на Измаила ничего не выражающим взглядом и улепетывал за обе щеки прямо из миски салат, который так и не отведал Мамедов.
Когда за ним закрылась дверь, Ромала повернулась к Дмитрию и отобрала у него миску.
— Чего? Я проголодался, — заныл он, плетясь вслед за ней.
— Это не повод есть прямо из тазика, — ответила девушка и положила ему в тарелку.
— Вот весь кайф сломала, — пробормотал он уныло.
А хозяйка смотрела на него, и сердце радовалось. На самом деле радовалось. Как же здорово, что он приехал! Конечно, она не боялась оставаться один на один с Измаилом. Просто он еще долго бы говорил ей о своих чувствах, бередил душу, а ведь сегодня такой хороший день!
— Ромал, ты только не подумай чего, — начал Дима, — но домой я опять не поеду. Поздно уже, да и не охота, честно говоря. Ты мне в прихожей на коврике постели, а?
— А почему на коврике?
— Я свернусь клубком у твоей двери, и не дам никакому злу потревожить твой сон.
— Не думала, что в вас скрыта столь романтическая натура, — парировала девушка и ушла. Уже из глубины квартиры она крикнет: — А тебя никто бы и не отпустил!
И сердце в очередной раз ёкнуло у Дмитрия, а рука даже не донесла салат до рта, застыв в воздухе. Черт! Три тысячи чертей!!! Нужно разобраться с… той. Нужно срочно разобраться.