И сплетаются нити судьбы...

Мишка белый как полотно, стоял, словно громом сраженный. У Ани в ту же секунду глаза налились слезами. Дима понял, что сейчас его выставят за дверь, да еще парочку проклятий пустят вдогонку, но… Но тут Аня шагнула к нему и вдруг повисла на шее, заревев. Она не заплакала тихо, спокойно, а зарыдала навзрыд. Он, не ожидая ничего подобного, растерялся. В горле сразу заворочалась парочка горячих булыжников, и ему всё никак не удавалось их проглотить. Он обнял свою бывшую невесту, хотел сказать что-нибудь в утешение, но все слова куда-то запропастились, и он не мог выдавить ни звука. Мишка посмотрел на них, его вытянутое лицо задрожало, и он вышел за дверь. Вышел, чтобы в кухню ненароком не заскочили девочки. Может быть, когда-нибудь мать с отцом расскажут эту историю, но не сейчас. Михаил стоял за дверью и поглядывал в коридор да и прислушивался больше к голосам из детской, нежели к разговору в кухне. Как бы там ни было, он хорошо расслышал, как Аня просила прощения у Димы и как тот всё пытался ее успокоить.

— Дима! Ты прости меня! Прости, пожалуйста! Я так виновата перед тобой! — всхлипывала она.

— Ань, успокойся, ну, чего ты? Столько лет прошло, забудь!

— Как же забыть? Как? Ты ведь… Ты ведь не женат до сих пор!

— А вот так! Просто взять и забыть! И не женат я вовсе не по твоей вине. Так что, прекращай лить слезы и давай, приведи себя в порядок, а то дочек только перепугаешь, не дай Бог!

Аня, всхлипывая, ушла в ванную. Когда все наконец успокоились и вновь сели за стол, Дима заявил:

— Денег я не возьму и точка! Я хорошо зарабатываю и не нуждаюсь, особенно в этих деньгах. Лучше своим козявкам купите что-нибудь. Всё равно раньше июня свадьбу сыграть не получится. Так что отложить успею и на ресторан, и на лимузин.

— Дим, ты женишься? — воскликнула Аня.

Парень смущенно улыбнулся:

— Да, стрела Амура пробила броню и на моем сердце. Да вы ее видели, в ресторане.

— Черноволосая такая, красивая?

— Она самая.

От воспоминаний о Ромале на душе стало тепло и даже светло. Дима улыбался, не зная, чему, тем более, теперь он точно знал, что сможет сделать ее счастливой. Ведь он ее любит. Что же касается проблем возлюбленной, то была у него одна идея… Вот только совета всё же не мешало бы спросить.

— Слушай, она мне кого-то напомнила тогда… Я точно ее где-то видела, вот только не помню, где. И давно вы встречаетесь?

Милославский заулыбался еще шире. Этот вопрос ему всё чаще стали задавать друзья и родственники. Ответ же изумлял его самого больше, чем кого бы то ни было.

— Около двух недель, но знакомы… почти месяц… или меньше, я как-то не считал — проговорил он и уставился на супругов.

Ему нравилось наблюдать за реакцией людей, которые слышали этот ответ. Вот и Анна с Михаилом переглянулись.

— Чего смотрите? Да, иногда так происходит в жизни. Живешь-живешь один, а потом бац — ни головы тебе, ни сердца. А если подумать, то на кой ляд они нужны?

— Голова и сердце?

— Ну да! Голова мне теперь ни к чему. За меня и подумают, и решат. Она такая умница, намного лучше меня!

— Ну, ты ей пока об этом не говори, — шепнул Михаил, автоматически заслонившись от жены, от которой в ту же секунду получил тычок в бок.

Дима улыбнулся: как же хорошо, что у него теперь есть Ромала! Спустя пару часов он сможет ее обнять и прижать к себе. И, наконец, скажет, что любит, любит на самом деле! И если, чтобы быть с ней, ему пришлось пережить весь тот кошмар юности, то, по сути, это не такая большая плата.

— Ну, тогда за твою красавицу! — провозгласил Михаил и поднял рюмку. Дима, всё так же улыбаясь, поднял свою.

— За любовь! — крикнул он. Аня глянула на мужа, и тот, притянув ее к себе, поцеловал.

— Так нечестно, моя-то еще на работе, — воскликнул Милославский, вклиниваясь между ними.

Когда уже поговорили и о родителях, и о работе, да о минувших годах, Дима вдруг вспомнил:

— Ань, ты же психолог? — та кивнула. — Может, тогда присоветуешь что-нибудь, — сказал парень и рассказал ей историю о Ромалином горе.

Нужно отдать Ане должное. Она ни разу не перебила, и когда в кухню стали ломиться девочки, мать даже не оглянулась на них, а Михаил встал к плите, готовя ужин. Милославский поделился своей идеей, и чем больше он говорил, тем хуже ему казалась собственная затея. Аня высказала свое мнение, и Дима обещал обо всем еще раз подумать, хотя, как казалось ему самому, думал он об этом предостаточно.

Глава 43.

Ромала к восьми вечера практически завершила все свои дела. Пару раз она звонила Дмитрию, но тот то недоступен был, то потом не брал трубку, видать, не слышал. К вечеру она совсем закрутилась и даже позабыла, что он обещался ее забрать, как вдруг к ней подошла какая-то молодая женщина. Ромала могла поклясться, что видела ее раньше, но вот где — никак не могла вспомнить. Это была миловидная блондинка, возможно, одного возраста с ней, и она очень кого-то напоминала.

— Ромала Яковлевна, здравствуйте, — поздоровалась та. — Ромала Яковлевна, вы меня не узнаете? Я мама Евы и Лизы Анисимовых.