И сплетаются нити судьбы...

Петр обреченно покачал головой. Маленькая герцогиня всё больше околдовывала его. Он старался сделать максимум, чтоб произвести на нее впечатление. Пока парень занимался машиной, он всё хотел как-то поучаствовать в этом процессе, но Дима его прогнал. И тогда Петр отремонтировал табуретки, починил душ, подправил в нескольких местах забор. Уже поздно вечером вспомнил о завтрашней рыбалке и накопал червей. Таня немного скептически относилась к этой затее, но протестовать не стала.

Рано утром, еще было темно, Петр разбудил Диму, и они стали собираться на озеро. Паренек без остановки зевал, в итоге мужик щелкнул его по подбородку. Дима что-то возмущенно замычал, Петр шикнул на него.

— Да я не сплю, — проговорила от двери Татьяна, — всё-таки вы решили пойти?

— Угу, вот только Дима проснется окончательно, — ответил Петр.

Дима впервые был на рыбалке. Неподалеку пели лягушки, в чей строй вливался щебет какой-то птицы. Спокойно, умиротворенно на душе. К тому же на озере в столь ранний час очень хорошо клевало, спать было некогда. Мужчины сидели неподалеку друг от друга, и парень впервые пожалел, что у него никогда не было отца, с которым можно было бы вот так ходить на рыбалку, который бы научил ездить на велосипеде и плавать.

— Вам, наверно, трудно было без отца, — словно подслушав его мысли, сказал Петр.

Парень флегматично пожал плечами.

— Не знаю, я его совсем не помню. Знаю, что мама очень любила его, она даже из дома ради него сбежала. А когда он ушел от нас, она лишь спустя пару лет написала родителям. Говорит, что стыдно было. Она меня в неполные восемнадцать родила, только-только окончив школу. Хорошо, что я октябрьский, а то ей бы и школу не дали окончить. Времена-то были.

— А почему он ушел, не говорила? — спросил Петр. Он слушал, что говорит паренек, и его всё больше терзала обида за эту маленькую семью.

— Нет, просто ушел и всё. Я иной раз хочу его увидеть и задать ему парочку вопросов, хотя пару лет назад думал, что, если встречу, набью морду. За маму. Там что-то было не просто так. Иначе бы она вышла замуж еще раз. Думаю, он разбил ей сердце. Поэтому я не позволю больше никому поступить с ней таким образом. Поэтому, дядь Петя, если вы…

— По-моему, я себя еще никак не скомпрометировал, чтобы думать обо мне так, не находишь?

— Я же вижу, что она вам нравится. Просто вы ведь приезжий. Даже не приезжий, а проезжий.

— Что ты имеешь в виду? — не понял мужчина.

— Боюсь, что для вас встреча с нами — всего лишь курортный роман, мама же…

— Я не женат. В принципе, до недавнего времени думал, что не женюсь больше никогда, но… есть такие женщины… даже не объяснить. Признаюсь честно, обещай меня не выдавать, я вижу Таню в бальном платье в каком-нибудь старинном замке. В окружении роскоши и знати.

Дима смотрел на Петра и, не зная почему, верил, хотя не понимал причин такого доверия. В конце концов, мама не маленькая, да и он ее в обиду не даст.

Улов был хороший, да и общение с солидным дядькой, у которого костюм стоил больше, чем их «Москвич», но так любившим рыбалку, понравилось Диме. Они вернулись после полудня и с гордым видом похвастались уловом. Таня всплеснула руками, куда, дескать, столько рыбы.

— Насолим и насушим, — ответил Петр. Он этим и занялся.

Вечером Дима побежал за молоком, а Таня взялась поливать огород. Петр отобрал грязный шланг из хрупких рук, прикрутил к нему лейку, которую снял с душа, и сам стал ходить от куста к кусту, от грядки к грядке. Таня поглядывала на него и улыбалась. Босой, в коротких шортах и пятнистой майке, с нелепой панамкой на голове, он бубнил себе под нос мотив какого-то марша. Потом вернулся парень, мать попросила его полить клубнику, до которой не хватало длины шланга. Петр услышал это, и отдал шланг Диме, сам намереваясь разобраться с ягодой.

Он набрал ведро из бочки, куда набегала дождевая вода, шел по огороду, и тут поскользнулся и шлепнулся в лужу, которую сам же налил. Паренек, увидев это, захохотал. Мужчина поднялся, глянул на хохочущего взрослого ребенка, да и окатил того оставшейся в ведре водой. Дима моргнул пару раз и бросился со шлангом на гостя.

Таня попыталась успокоить расшалившихся мужчин, но те даже не слышали, гогоча на всю округу. Правда, мальчишка, услышав мать, направил шланг на нее, и та, выставив вперед руки, побежала по огороду, повизгивая. Так как затеял это Петр, то и спряталась она за него, и парень окатил нечаянного гостя водой. Мужик от такой наглости даже задохнулся, схватил ведро с водой и рванул за парнем. Тот прыгал через грядки, лишь босые грязные пятки мелькали в воздухе. Мать пыталась сказать, чтоб они были поаккуратней и не потоптали посадки, но не могла произнести и слова. Она хохотала и не могла успокоиться. Дима был шустрее, ему удалось сбежать. Петр, смеясь, вернулся к дому. Посмотрел на женщину. Та трясла мокрыми кудрями и отжимала майку на животе.

— Так сказать, Иван Купала! — пробормотал мужик.

— Как дети, ей Богу, — произнесла она.

— Зато помылись, — ответил тот с гордостью.

Татьяна захохотала еще громче.